Бертрам Чандлер: Вернуть вчера

М.К.К. "Молния"

Порт Таубер

23-10-03 (Галактический календарь)

Личные вещи Джона Петерсена, бывш. Второго Помощника, передаваемые на хранение управляющему Государственной Транспортной Службы, Порт Таубер:

1 (Один) чемодан, содержащий:

Рубашки форменные 4 шт.

Шорты форменные 4 пары

Сандалии форменные 1 пара

Кители форменные 2 шт.

Брюки форменные 2 пары

Ботинки форменные 2 пары

Китель форменный, парадный 1 шт.

1 (Один) портфель, содержащий:

Квалификационное свидетельство астронавта 1 шт.

— Я не собираюсь возиться тут с вами целый день, — рявкнул диспетчер.

— Понял. Где мои вещи?

— Вот тут. За стойкой. Можете зайти и забрать.

— А до общежития далеко?

— Нет. На той стороне летного поля.

Я посмотрел в окно, обводя взглядом широченное забетонированное поле, на котором чернели отметины, оставленные пламенем стартующих кораблей. Оно было совершенно пустынным, и в отсутствие кораблей представляло собой еще более унылое зрелище.

— Если не поторопитесь сейчас, — заметил служащий, — то потом вам придется отправляться в обход. Через полчаса прибывает лунная ракета.

Я взглянул на свой багаж и тяжело вздохнул. Заметив мои мучения, диспетчер ворчливо добавил:

— Если хорошо попросите носильщиков, то они, может быть, и одолжат вам тележку.

Я отправился к носильщикам и любезно попросил об одолжении. Результат превзошел все мои ожидания: главный носильщик не только выделил мне тележку, но еще и искренне посочувствовал моей беде, что было так нехарактерно для этой планеты. А еще он вызвался самолично проводить меня через поле, помогая толкать тележку и при том болтая без умолку.

— Да, парень, теперь с этими делами у них ох, как строго. Были же времена, когда от астронавта можно было ожидать любого сумасбродства. Я тогда и сам был астронавтом — сержантом-морпехом службы георазведки. Помнится, однажды малыш Джонни Карстейрс — сейчас он уже коммодор Карстейрс — тоже не успел к старту. В ту пору он был всего лишь младшим лейтенантом. Дело было на Карибии. Нас отпустили в увольнение, а затем вдруг раздался сигнал к экстренному старту в связи с мятежом на "Альфе Драконис". Джимми слышал сирену — вой был таким, что, наверное, его не слышали лишь глухие и мертвые — но в тот момент он был очень занят. А потом, когда он все-таки освободился, было уже слишком поздно. Старенький "Дискавери" взмыл в небо, словно летучая мышь, которой подпалили задницу. Но это не обескуражило Джимми. У его подружки была знакомая, у которой был дружок-миллионер, и у этого самого дружка была первоклассная космическая яхта с двигателями куда более мощными, чем у любого из кораблей нашей службы. Угрожая оружием, Джимми завладел этой самой яхтой, и когда наш "Дискавери" поравнялся с "Альфой Драконис", то мы обнаружили, что он нас опередил, и облачившись в скафандр уже пытался проникнуть на борт мятежного корабля через главный стыковочный узел. Начальство оказалось в затруднительном положении. Никак не могли решить, что с ним делать — отдать под трибунал или наградить орденом.

— К сожалению, — уныло вздохнул я, — у моей подружки не было знакомой с дружком-миллионером и яхтой.

— На женщинах погорел, — участливо констатировал он.

— На них, — согласился я, а про себя подумал, а конкретно, на Илоне.

— Ну вот, парень, и твой новый дом, — объявил он.

Я взглянул на свое новое жилище. Как и следовало ожидать, до всяких там Хилтонов-Ритцев ему было далеко. Общежитие оказалось довольно неприглядной одноэтажной постройкой, возведенной из какого-то дешевого пластика. Думаю, я не ошибусь, если скажу, что это было единственное ветхое здание, виденное мной на Каринтии. От стартовой площадки его отделяло расстояние, гарантирующее должную безопасность от взрыва, неизменно сопровождающего старт космических кораблей, однако защиты от дыма и грохота не было никакой.

— Я хорошо знаю Лиз, — сказал главный носильщик.

— Лиз?

— Раньше она служила в пищеблоке "М.Т.К.", а теперь заведует вот этим заведением. — И тут он закричал, стараясь перекрыть вой сирены, установленной на башне диспетчерской и предупреждавшей о прибытии лунной ракеты. — Лиз! Эй, Лиз!

Дверь распахнулась, и на пороге возникла полная, добродушного вида женщина.

— Заходите же! — закричала она. — Да поторопитесь, дурачье вы этакое! Скорее сюда, пока не задохнулись в дыму этой проклятой посудины!

Мы вкатили тележку через широкие двери и затем стали свидетелями шумного спуска и приземления небольшой транспортной ракеты, получив возможность понаблюдать за ходом процесса через мутные стекла давно немытых окон.