Нина Пунтус - Город дождя

– Я так долго ждал тебя. Хорошо, что ты пришла.

Сначала мне не удалось никого увидеть, но, присмотревшись, я заметила силуэт ребёнка в тёмном углу комнаты, который через миг двинулся мне навстречу. Предо мной предстал тот самый мальчик из района вампиров. От волнения, неимоверного избытка эмоций и мыслей у меня подкосились ноги, и я опустилась на маленькую тумбочку, стоящую у книжного шкафа. Пока рассудок готовил вопросы, мои глаза внимательно изучали мальчика: на нём по-прежнему была грязно-белая пижама, светлые волосы выглядели спутанными и лезли в глаза, которые на его худом анемичном лице казались невозможно огромными.

– Ты поможешь мне?

Мой первый вопрос прозвучал испуганно и почти с мольбой.

– Возможно, – ответил он и присел на кровать напротив меня. – Что я могу для тебя сделать?

Если вспомнить игру, то этот ребёнок был мёртв. Я почти не сомневалась, что мне довелось беседовать с призраком, который мог сказать, как спасти город и, наконец, закончить эту жестокую игру. Мальчик являлся моей последней надеждой, и от этого было так страшно говорить с ним, осознавая, что он может уничтожить её.

– Мне нужно знать, кто убил тебя, и кому требуется отомстить за это. Я хочу спасти город.

Ответ мальчика потряс меня.

– Моя смерть была мучительна и безобразна, но я не хочу мести. Она ослепит, но не уменьшит зла. Разве тебе самой хочется мстить себе?

Несколько секунд я обдумывала его слова, но не смогла ничего понять.

– Меня тут не было, когда тебя убили, и я в этом никак не замешана. Ты говоришь, что не хочешь мести, тогда что мне нужно делать? Как снять проклятие? Мне нужен ответ прямо сейчас, пока вампиры окончательно не разрушили город.

– Сложно даже представить, что одно время между ними и людьми не было никаких столкновений, – ответил мальчик, явно игнорируя мои слова.

– Так как мне следует поступить? – настойчиво повторила я свой вопрос.

– Всё зависит от тебя. Здесь я не могу ничего тебе советовать, – уверено и спокойно, как опытный санитар морга вскрывает холодное тело, произнёс мальчик.

Он встал и, посмотрев на меня отстранённым взглядом, направился в тёмный конец комнаты, откуда и вышел ко мне.

– Но ведь я нашла тебя. Пора прекратить эту игру! – закричала я, чувствуя, что мои опасения начинают сбываться.

Этого не должно было случиться. Конечно, у меня было тягостное предположение, и, тем не менее, всё должно было сложиться иначе. Вскочив, я попыталась остановить мальчика, но увидела, как его полупрозрачное тело исчезает в стене. Он просто ушёл, легко и безжалостно ускользнул, сбросив телесность и оставив меня захлёбываться в пустоте. Я долго стояла в углу комнаты, осознавая, что мой длинный и дьявольски запутанный лабиринт завёл меня в тупик. Всё было кончено. Потом из моей груди вырвался дикий безудержный смех, который, если верить психологам, является защитой сознания от страха и различных расстройств. В моём случае он явно был жалок – ничто уже не могло спасти меня. Пришло время признать – мне навечно суждено остаться в этом мире, хотя, учитывая обстановку в городе, словно “навечно” тут было лишнее. Моя новая реальность, наконец, дождалась, когда я пойму, что мне некуда бежать и приму её. Был ещё туманный выход, но если верить словам Ветра, то это ничего не изменит, а в ходе текущих событий он и вовсе казался бессмысленным. Мне предстояло погибнуть или сойти с ума в этом городе без названия, как и всем его обитателям, которых до этого я считала глупыми дрессированными мышками, в какой-то мере заслужившими свою участь из-за собственной слабости и неспособности на борьбу. И всё-таки во мне ещё были силы на прощальное сопротивление: я решила, перед тем, как Город вместе с вампирами подпишут мне свой приговор, попытаться спасти их – таких же обречённых, как и я. Это было моё неожиданное и удивительно твёрдое решение. Именно с такими мыслями и намерениями я отправилась на центральную площадь.

Уже заметно стемнело. На дорогах, вопреки обыкновенному, было полно машин. Они неслись на бешеных скоростях в тщетных попытках спасти своих владельцев от нависшей опасности. Это напомнило мне движение в моём городе. Я любила ходить пешком и ненавидела московские дороги, где среди летящих железных убийц беззащитному пешеходу не было места. Порой мне казалось, что машины изобрели вовсе не для облегчения человеческих жизней, а чтобы их отнимать друг у друга, а также у никому ненужных животных, которым не хватает ума держаться от них подальше. Несколько раз меня едва не сбивали на скоростных трассах, которые с каждым годом становятся только быстрее и всё больше поедают зелёные оазисы городов. Не спорю, это происходило в основном из-за моей природной отрешённости, рассеянной задумчивости, но от этого всё переживалось ещё острее – словно город хотел сказать мне: “Раз ты такое странное существо и не похожа на моих пулемётных роботов, спешащих урвать себе кусок пожирнее на неминуемом пути к смерти, то тебе совершенно нечего делать в моих суровых джунглях – разве что стать чьей-то лёгкой добычей”.