Павел Шумил - Семь дней по лунному календарю

Совсем забыл, какая жиденькая атмосфера у этой тарелки. Всего километров двадцать. То, что выше, атмосферой даже стыдно считать. Но новичкам везет. Вошел в атмосферу почти параллельно поверхности планеты. Перегрузка навалилась - даже не могу сказать, какая, потому что отрубился. А когда пришел в себя - уже упала до приемлемой. Но мы все еще падаем, потому что баркас трясется и раскачивается. Опять повезло. Я же мог отключиться до самой поверхности. Большеход уже закончил расконсервацию. Влезаю в рулевую подвеску, беру управление на себя, двигаю к люку и лапой большехода тяну рычаг аварийного отстрела крышки люка. А дальше опять ничего не помню, потому что крышка вылетает, и я вылетаю вслед за ней как пробка из бутылки. Это потому что в трюме нормальное давление, а снаружи - почти вакуум. Автопилот - умница - берет управление на себя и стабилизирует полет. Как ему это удается - только он знает. Когда прихожу в себя, баркаса нигде не видно, а мы с большеходом планируем. Высота - пять тысяч метров, и это все, что отделяет меня от смерти. Как уже говорил, атмосфера здесь жиденькая, поэтому планируем мы на скорости 350 километров в час, а то и больше. А садиться как? Я не умею с такой скоростью бегать. И большеход не умеет. Крыльями махать бесполезно. Пользы - не больше, чем в вакууме. К тому же, рулевая подвеска на взрослого рассчитана, а мне до половой зрелости еще расти и расти. Я только-только аттестат интеллектуальной зрелости получил. Но жить так нравится, так хочется, что напрягаю все извилины в побитой о стенки кабины голове и думаю, думаю, думаю...

А высота падает, падает, падает... Это как соревнование. Кто первый?

Я первый! Я придумал! (А иначе, кто бы вам это рассказывал?) Надо садиться на воду. На брюхо. Лапы поджать, и попытаться как можно дольше скользить по поверхности.

Закладываю плавный разворот и нацеливаюсь в озеро. А когда уже над самой водой иду, крылья все круче и круче к воздушному потоку ставлю. В общем, сел. Приложился, конечно, сильно, но это из-за того, что у них сила тяжести вдвое больше нашей. Смешно - планета в семь раз меньше, а тяжесть - вдвое больше. Но, в общем, легко отделался. На брюхе почти до берега проглиссировал. Когда остановился, глубина была - большеходу по брюхо.

Вывод - мастерская посадка. Почерк аса! Если кто не согласен, я с ним до конца жизни разговаривать не буду.

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ МОЛОДОЙ ЛУНЫ

Король проснулся поздно. Наложница, как и положено по этикету, проснулась чуть позже. С надеждой взглянула ему в глаза. Король изобразил на лице улыбку и даже подмигнул ей. Девушка зарделась от восторга, и Король взмахом руки отпустил ее.

У кого узнать, что это было? Что за вой и грохот разбудил его перед самым восходом солнца, - напряженно размышлял Король. - Чертовы обычаи! Чертовы законы! Чертово бремя власти! Да будут они трижды прокляты во веки веков! Впрочем, кажется, так и случилось, перебил он сам себя.

Королю было двадцать девять. И уже четыре года он был Королем. Осталось царствовать двадцать один год. Осталось продержаться двадцать один год. Надо!

Вошел камердинер. Король, как всегда, отпустил его взмахом руки и быстро оделся сам.

За дверью уже ждал Исполняющий Волю Короля.

Его спросить? - устало подумал Король. - Ну, спрошу я его. "Скажи, Вирдал, что это был за грохот в небе на рассвете?" Он ответит: "Грохот в небе, Ваше Высочество". Проверить?

- Ваше Высочество, вы довольны наложницей?

- Да-да, Вирдал. Как ее зовут?

- Как будет угодно Вашему Высочеству.

- Исчезни.

- Слушаюсь.

Не успела за Исполняющим закрыться дверь, как в другие двери танцующей походкой вошли девушки с подносами. Того, что было подано на завтрак, хватило бы на десять человек. Король криво усмехнулся, поймал последнюю служанку за руку и усадил к себе на колени. Девушка затрепетала, побледнела и даже, кажется, застучала зубами от страха.

- Что грохотало в небе сегодня на рассвете? - тихо спросил Король. Служанка затравленно обвела взглядом отдушины под потолком.

- По небу пронесся огненный шар, - сообщила она чуть слышно, спрятав лицо в кружевном воротнике Короля. - Он упал в горах на северном склоне Матери Снегов. След в небе светился еще четверть часа, а потом побелел и рассеялся. Больше я ничего не знаю.

- Умница, - шепнул ей Король, сжал рукой молодую, упругую грудь и впился в губы жадным поцелуем. - Три, два, один, - мысленно отсчитывал он. - Ноль, минус один, минус два.

Дверь отворилась, вошел Исполняющий.