Гоар Маркосян-Каспер: Ищи горы

— Что случилось? — спросил Дан, проходя в комнату.

Маран, он сидел в кресле, неподвижно уставившись в пол, поднял голову.

— А, это ты? Как съездили?

— Все в порядке. А что у вас стряслось?

Маран пододвинул к нему лежавший на столе газетный лист, по верхнему краю которого шла надпись крупными буквами: «Письмо Главы Лиги Лайвы». Убористый текст занимал всю страницу.

— Все читать? — ужаснулся Дан.

— Можешь только отчеркнутые места.

Дан отыскал в тексте обведенный карандашом абзац.

— «Ответственность за происшедшее несет Внутренняя Охрана», — прочел он вслух. — Вот как?

— Песта загремит как пить дать, — заметил Маран. — Не могу сказать, что это меня очень уж огорчит. Я боялся, что козлом отпущения сделают Тонаку, но, видно, не посмели.

— «Ее руководство не только допустило грубейшие ошибки при испытании нового оружия»… Ого! Признали?

— А что им оставалось делать? После такого шума…

— «…не только допустило… гм… но и ввело в заблуждение Правление, из-за чего мы не сумели своевременно вывезти всех оказавшихся в зоне бедствия. Однако буквально на следующий день с помощью Наружной Охраны были спасены и взяты на лечение десятки тысяч людей»… Ловко! С помощью… Получается, ты, я, Педро и… в общем, все мы работали на Лигу. Ловко! Ничего не скажешь…

— Так и должно было получиться. Вы недооценили отработанный механизм самосохранения Лиги. Она умеет не только открещиваться от содеянного зла, но и успешно примазываться ко всему доброму или дельному, что без ее участия или вопреки ему происходит в стране. Это как на вокзале — оставил вещи без присмотра, и тут же воришки обчистили… Ладно, это все мелочи, читай дальше.

— Ничего себе мелочи, — проворчал Дан, но продолжил чтение. — «Трагедия эта потрясла нас всех. Уверяю каждого бакна в отдельности и весь наш монолитный бакнианский народ в том, что виновные понесут строжайшее наказание. Однако в случившемся есть знаменательная двойственность. Не только Бакния, правительства всех стран содрогнулись, увидев силу нового оружия. Нашего оружия! Пусть же люди, отказывающиеся продать нам хлеб и металл и беззастенчиво ожидающие, когда истощенная Бакния смиренно откажется от избранного ею великого будущего, трепещут. Недалек тот день, когда воинство бакнов, вооруженное Большим Мечом»… это еще что такое?

— Так они окрестили глубинное оружие.

— Мило. Просто и изящно! «…вооруженное… и в силу этого непобедимое, двинется в завещанный нам великим Роном Львом освободительный поход — из страны в страну, с материка на материк. Над миром взовьется зеленое знамя, и никто больше не осмелится посягать на нашу землю и наши надежды»… Ничего себе! Впрочем, еще неизвестно, как на это отреагирует народ…

— Народ? — Маран печально покачал головой. — Ты вспомнил тот день на площади? Увы! Видел бы ты, что творилось в городе вчера вечером, когда по визору зачитали этот… позорный документ! Боюсь, что национальные чувства бакнов гораздо легче пробудить, чем гуманистические… Не только бакнов, конечно, но и бакнов в том числе.

— При чем здесь национальные чувства?

— А ты поверил в защиту от неких посягательств? В освободительный поход? Это только вывеска, за которой скрывается напыщенная гордость воинственного народа, неоднократно пытавшегося сколотить себе хотя бы маленькую империю. Бакны, Дан, всегда были воинственным народом, и сила бакнианского оружия веками воспевалась поэтами, превозносилась правителями и являла собой предмет неумеренных восторгов историков.

— Но Мастер…

— А ты помнишь, чем кончается книга Мастера?

Дан кивнул. Да, он помнил. Герой книги после долгих мучительных метаний между долгом офицера и пониманием античеловеческой сущности избранной некогда в силу сословной принадлежности профессии в конце концов сходил с ума…

— Да что говорить, Дан! Я сам… Со вчерашнего дня я… Я принял решение, которое принял, но это умом, а сердцем… Представь себе — я сам себя не могу убедить!

— А что ты решил? — спросил Дан осторожно.

— Я написал это письмо. — Маран кивнул на лежавший в центре стола небольшой запечатанный конверт. — И собираюсь отослать его в Центр Прессы в Латании. Уже договорился. Оно появится одновременно в газетах тридцати стран.

— А что внутри? Ну в письме?

— В письме? — Маран мельком взглянул на Дана, потом, что было необычно для него, отвел глаза и снова уставился в пол. И тихо сказал: — Там конец тайны. Принцип глубинного оружия… нет, не принцип. Краткая, но полная инструкция по его производству.