Сато Цутому - Непутевый ученик в школе магии 2 - Зачисление в школу (Часть ２)

Услышав детали слухов от Эрики, Тацуя вновь глубоко вздохнул.

Приятно конечно, что ни один человек не поведется на такой обман, но в то же время, многие готовы распускать сплетни и добавлять что-то от себя.

— Что-то ты больно сильно вздыхаешь.

— Постоянно заниматься чужими проблемами... Такое чувство, что я за прошедшую неделю уже три раза умер.

— Ну, хорошего мало.

Тацуя с трудом удержался от удара кулаком по довольному лицу Лео, который даже не пытался скрыть его, и вздохнул уже в третий раз.

Второгодка Кирихара Такэаки — будущий ас клуба кэндзюцу, его показатель силы был на довольно высоком уровне — и всё это не спасло его от новичка-сорняка.

Как уже говорилось ранее, эти новости сильно поразили тех, кто верил в «идеальный» метод оценки магии, и вызвали неконтролируемую волну слухов.

Многие направили свой необоснованный гнев и всеобщую враждебность на Тацую, доходя до попыток несправедливого возмездия.

И этот конфликт привел к тому, что он стал целью их нападок.

Даже не зная всей подоплеки, легко было догадаться, что Глава дисциплинарного комитета была на стороне Тацуи, а Президент школьного совета и Председатель группы управления клубами всегда стояли стеной за него.

Что же делать...

В таких случаях есть проверенная стратегия — пусть всё выглядит как несчастный случай.

Что они и пытались сделать.

Как только Тацуя шел на патрулирование — они тут же устраивали беспорядки.

А когда он вмешивался — в него летели магические атаки, под видом случайных промахов.

Стычек по такому шаблону было довольно много.

С точки зрения Тацуи, простые нарушения возникали постоянно, и они просто не могли оставаться безнаказанными.

Выполняя задачи члена дисциплинарного комитета, он просто не мог пройти мимо, не разобравшись в ситуации.

Более того, подобная магия прилетала в его направлении ежедневно. От большинства из них можно было уклониться или рассеять до начала их действия, но все же некоторые невозможно было заблокировать вовремя.

Было понятно, что он — живая мишень в течение дня, но не мог найти точных доказательств сговора. А получить их смог только к концу недели.

Другими словами, иного выхода, кроме как пытаться избежать всех ловушек, не было.

Он почти поймал одного на четвертый день, но и тот в конце сбежал.

Ну, другого от учеников престижной Первой старшей школы и не ожидалось — их трюки удавались. Конечно, лучше бы они демонстрировали всю свою силу и превосходные возможности в другом месте, в другое время и для иных целей, но...

— ...а если серьезно подумать, я ведь довольно неплохо со всем этим справился, не так ли?..

— С сегодняшнего дня полный запрет на все CAD снова будет в силе, так что причин для волнения станет меньше, ведь так?

— Надеюсь, что да.

На успокаивающие слова Мизуки Тацуя слегка кивнул.

Даже в те дни, когда школьный совет не работает, кто-то один всегда находится на дежурстве. И дело не только в устройстве системы.

У Миюки на сегодня была работа.

Однако для этих родственников принципа «идти домой раздельно» просто не существовало.

И, глядя на это, уже никто особо не дразнил их «комплексом сестры» или «комплексом брата».

И, несмотря на это...

— Прости меня, Онии-сама, что заставила тебя так долго ждать...

Простое чувство вины, вызванное тем, что заставил кого-то ждать, уже реабилитирует тебя в глазах другого.

— Даже если я скажу что-то вроде «не волнуйся об этом», это наверняка не поможет...

Нежно улыбаясь, Тацуя легко похлопал голову своей сестры.

Хотя вместо «похлопал» правильнее было сказать «погладил», и подобное нежное наказание привело к тому, что Миюки, зажмурившись, просто блестела от удовольствия. Лицезреть это приходилось другим ученикам, проходящим по коридору на пути домой.

Увидев такую сцену, которая обязательно приводила к недоразумению, многие бросали враждебные взгляды на их пути к школьному совету. Однако эти взгляды явно отличались от тех, которые обычно направляют на влюбленную парочку. Эта враждебность была направлена только на Тацую.

До прошлой недели подобные походы с Миюки приводили лишь к многочисленным взглядам, которые были наполнены призрением.

Но сейчас за враждебностью, если смотреть внимательно, можно было заметить и страх.

И не страх силы, а страх от неизвестности.

И те же сорняки, которые уже знали, на что он способен, тоже испытывали подобные чувства.