Леонид Кузнецов - В реке времени

Прощай, мое теперь далекое время! Прощайте, все мои родственники, друзья, коллеги! Прощай, хорошая и красивая девушка Аля! Не дождешься ты сегодня вечером меня у кинотеатра. Почему сегодня? Теперь это «сегодня» очень и очень далеко в будущем. Прости меня, Алечка, но не мог я поступить иначе. Не мог! Совесть не дала. Воспитание. Не захотел я оставлять своего друга одного лицом к лицу с бедой.

Как я выпрыгнул из хрона, до сих пор не понял. У меня обычно так часто бывает: сначала сделаю, а потом соображаю — зачем?

Подошел я к Дрею, ножом освободил его руки от пут, которые оказались сделанными из скрученных жил. Научил он на свою голову такие веревки делать...

Встретился я с взглядом Дрея, в нем и удивление, и скрытая радость. Доволен, что не один...

— Что-то я не замечал за тобой склонности к авантюрам, — проговорил Дрей, растирая опухшие кисти рук.

— Сам удивляюсь, — усмехнулся я. Что я еще мог ему сказать?

Толпа дикарей, перестав галдеть, остановилась метрах в ста от нас. Были они невысокого роста, коренастые, с мощными мышцами. Все заросшие, но довольно-таки чистые. Дрей, наверно, научил их личной гигиене. Правда, если рассуждать здраво, что нам известно о людях, живших много тысячелетий назад? По скудным находкам каменных орудий труда о личной жизни древних делать выводы трудно. Можно только строить догадки и предположения. В современном представлении древние — это заросшие, грязные полулюди-полуобезьяны. Но они могли быть совсем другими. В этом я теперь мог убедиться.

Почти у всех за спиной виднелись луки. В левой руке они держали щиты, сделанные из толстой кожи какого-то животного. У многих были копья, дубины и топоры с длинной рукояткой. Топоры, очевидно, были каменные, хотя Дрей мог научить их и металл выплавлять.

— Хороши гвардейцы? — засмеялся Дрей.

— Ничего, — кивнул я, внимательно глядя на дикарей. Копья угрожающе наклонились. Кое-кто осторожно стягивал со спины луки.

Вперед вышел пожилой дикарь в светлой шкуре. Он подошел поближе к нам. Кроме шкуры, на нем болтались какие-то ракушки, костяные пластинки, разноцветные камушки. Оружия у него не было. Подняв сухую старческую руку, он что-то прокричал угрожающим тоном.

— Чего он? — спросил я Дрея.

— Спрашивает, кто ты такой, — сообщил он.

— А он кто?

— Мой противник. Местный жрец.

— Значит, он виноват в том, что ты здесь сидишь?

— Вроде бы, — неохотно ответил Дрей.

— Ответь ему что-нибудь.

Дрей встал и крикнул несколько непонятных фраз.

— Ты что ему сказал? — поинтересовался я.

— Что ты пришел за мной из того мира, откуда к ним прибыл я...

Пожилой дикарь крикнул еще несколько слов. Дрей ответил. Пока они перекрикивались между собой, я приглядывался к дикарям. Смотрели они угрюмо. У многих стрелы вложены в луки... Неосторожное движение, в котором они увидят угрозу себе, и меня превратят в «дикобраза», только со стрелами вместо иголок.

Однако в отличие от меня Дрей был спокоен. Он спорил с пожилым дикарем минут пять. Остальные по-прежнему стояли неподвижно, внимательно глядя на нас.

Я обратил внимание, что жрец кого-то мне напоминает. Знакомые интонации были в его голосе. Очень даже знакомые. Если пожилого дикаря побрить, постричь... Я даже от улыбки сдержаться не мог. Академик Новиков! Действительно, природа не знает пределов своей фантазии. В философии есть теория, согласно которой все в мире развивается по спирали. Спады, взлеты... Что-то одинаковое может возникнуть несколько раз на протяжении длительного времени. Через тысячелетие может появиться человек, похожий на пожилого дикаря. Только звание будет носить не жреца, а академика. Хотя академики — это ведь жрецы науки.

Пожилой увидел мою улыбку и отвернулся.

Дрей посмотрел на меня.

— Тоже нашел сходство с Новиковым? — спросил он, кивнув головой в сторону пожилого дикаря, который медленно направился к своим соплеменникам.

— Да...

— Представляешь? Даже здесь не смог от него избавиться. Этот тоже вечный мой соперник. Все свары из-за него...

— О чем вы спорили?

— Да не спорили. Просто я ему намекнул, что, если с тобой что-нибудь случится, таких, как ты, придет сюда еще больше. Посоветовал, чтобы приняли тебя как дорогого гостя. Через некоторое время гость сам уйдет к своим. И меня возьмет с собою.

— Поверил?

— Он самому себе не верит.

Дикари о чем-то совещались, сбившись в круг.

— Ты что, здесь демократию устроил? — усмехнулся я.

— Да... Но влияние жреца очень сильное.