Уилбур Смит - Охотники за алмазами

- Нет. - Трейси покачала головой. - Он мой брат. Он этого не сделает, Джонни. Он не убьет нас.

- К тому времени, как он кончит, - мрачно возразил Джонни, "Кингфишер" будет лежать на глубине в двести футов. Корпус его будет так забит гравием, что превратится в цементный блок. Мы все и все в корабле, включая его маленькую машину, будет распющено до неузнаваемости. Потребуются миллионы, чтобы поднять "Кингфишер", никто и не подумает об этом.

- Нет, не Бенедикт, - Трейси почти умоляла. - Он не такой плохой.

Джонни резко прервал ее.

- Он сможет выйти сухим из воды. Это его последний шанс. Замуровать все свидетельства против него в бетоне и утопить их. - Нет, Бенедикт. Треси смотрела, как Бенедикт слезает с лестницы и берет дробовик. Пожалуйста, Бенедикт, не делай этого.

И как будто услышав ее, Бенедикт повернулся и увидел два лица в окне. От неожиданности он застыл - бледные губи Трейси произносили слова, которые он не слышал, взгляд Джонни обвиненял.

Бенедикт опустил глаза, сделал нерешительный, почти жалобный жест. Посмотрел на взрывчатку с зарядами - и улыбнулся. Губы его сардонически дернулись, он подошел к двери и вышел из помещения циклона.

- Он вернется, - прошептала Трейси - Он не позволит, чтобы это случилось.

- На твоем месте я бы на это не рассчитывал, - сказал Джонни.

Бенедикт схватился за поручень "Кингфишера". Он посмотрел туда, где на волнах качался "Дикий гусь". Увидел лицо Хьюго - белое пятно за стеклом рулевой рубки. Но когда траулер начал приближаться, Бенедикт знаком велел не делать этого. Он снова взглянул на часы, потом беспокойно посмотрел на мостик.

Проходили долгие минуты. Где этот итальянец? Бенедикт не мог его оставить - у него ведь алмазы. К тому же он мог бы освободить пленников.

Снова он взглянул на часы. Двенадцать минут, как он установил взрыватели. Надо вернуться и найти Капоретти. Он двинулся назад, придерживаясь за поручень, и в этот момент на крыле мостика появился Сержио. Он что-то крикнул Бенедикту, но ветер не позволил услышать.

- Сюда! - лихорадочно манил Бенедикт. - Сюда! Быстрей!

Бросив последний взгляд на мостик, Сержио бегом спустился по лестнице.

- Где мои парни? - крикнул он. - Почему там никого нет? Что вы с ними сделали?

- Они в безопасности, - заверил его Бенедикт. Он повернулся и замахал руками, призывая "Дикий гусь".

- Где они? Где мои парни?

- Я послал их... - ответ Бенедикта прервал толчок, выбивший из-под их ног палубу "Кингфишера". Взрыв глухо прозвучал в брюхе корабля, Сержио разинул рот. Бенедикт пятился от него, по-прежнему цепляясь за поручень.

- Мразь! - Сержио захлопнул рот. Все его тело от гнева, казалось, раздулось. - Ты их убил, грязная свинья! Убил моих парней. Убил Джонни - и девушку.

- Держись от меня подальше. - Бенедикт прижался к поручню, освободив обе руки и подняв дробовик.

Даже Сержио не решился приблизиться при виде этих двух смертоносных стволов. Он остановился в нерешительности.

- Я разметаю твои кишки по палубе, - предупредил Бенедикт, держа палец на курке.

Они смотрели друг на друга, а ветер развевал их волосы, рвал одежду.

- Отдай алмазы, - приказал Бенедикт и, когда Сержио не двинулся, добавил: - Не строй из себя героя, Капоретти. Я могу пристрелить тебя и все равно возьму алмазы. Отдай их, и наш договор остается в силе. Ты отправишься с нами. Я тебя отсюда вытащу. Клянусь.

Гневное выражение исчезло с лица Сержио. Он колебался.

- Давай, Капоретти. У нас мало времени. - Возможно, это всего лишь воображение, но Бенедикту показалось, что движения "Кингфишера" изменились, он медленнее поднимался на волнах, больше обычного задерживался в фазах качки.

- Ладно, - сказал Сержио и начал расстегивать куртку. - Вы выиграли. Отдам.

Бенедикт облегченно расслабился, а Сержио сунул руку в карман и сделал шаг к нему. Он схватил мешочек и поднял его как дубину. Сержио был близко, слишком близко, чтобы Бенедикт успел повернуть к нему дробовик. Лицо Сержио приобрело свирепое выражение, его намерения ясны были видны в сверкавших темных глазах, он поднял мешок и приговился ударить Бенедикта по голове, но он не учел отличной реакции прирожденного спортсмена, который противостоял ему.

Когда Сержио наносил удар, Бенедикт отвернул плечи и голову, подняв навстречу рукоять дробовика. Сержио рукой ударился о закаленное ореховое дерево и ахнул от боли. Пальцы его раскрылись, мешочек выпал и, скользнув по виску Бенедикта, покатился по палубе, остановившись в тридцати футах около одного из баков с сжатым воздухом.