Ю Смолич - Владения доктора Гальванеску

- По правде говоря,- размышлял в дороге Чипариу,- я не скажу, чтобы меня очень уж тянуло удостоить своим посещением это дорогое для каждого румына учреждение.- Он подчеркнул слово "дорогое", намекая на его двусмысленность.- Во всяком случае, я очень рад тому, что мы идем туда как раз в то время, когда на улице никого нет, кроме заспанных полицейских. По крайней мере мои товарищи и впредь будут пожимать мне руку, а что до полицейских, то, я полагаю, они даже проникнутся ко мне уважением, глядя, как смело я открываю дверь ихнего храма.

Сахно остановила разговорчивого шофера.

- Все это хорошо. Я сама никогда не могла бы подумать, что направлюсь в ваше "дорогое" учреждение претендентом на его помощь. Однако сейчас, пока еще есть время, нам надо посоветоваться и хорошо обдумать, что же, собственно, мы будем там говорить, на что жаловаться и чего просить.

- Если так, то времени у нас уже нет: высокоуважаемое учреждение как раз за углом, не более чем в двух минутах ходу.

Сахно остановилась.

- Тогда подождите. Давайте где-нибудь примостимся, чтобы договориться.

- Есть!

Чипариу огляделся. Прямо через улицу поблескивала на солнце огромная вывеска крохотной харчевни. Жара загнала туда нескольких бесприютных холостяков-бояринашей, которые щедро заливали свою горькую и одинокую долю и летнюю жажду терпким бессарабским вином.

Огромные пустые кувшины перед ними свидетельствовали, что до всего окружающего этим господам уже нет никакого дела: они целиком находились под властью лирики и самокритики. Они не должны были чем-то помешать разговору.

Сев в углу со своими кружками, Сахно и Чипариу сразу взялись за дело. И тут же поняли, что их положение довольно неприятно. У них не было никаких доказательств, никаких аргументов, да и, наконец, они не знали, на что собственно идут жаловаться. Получалось, будто виновата во всем Сахно: она ведь и вызвала гнев у хозяина тем, что сама нарушила слово в их обоюдном уговоре. Темные дела во владениях Гальванеску? Однако кто подтвердит, что Сахно и Чипариу - совсем чужие и никому неизвестные люди - не обманывают? Кто не скажет, что все это - порождение их фантазии, может, больной, может, пьяной, а может, и злобной? А подозрения в преступной деятельности доктора Гальванеску - известного научного деятеля?

Чем они могут обосновать свои подозрения? О каком, наконец, преступлении они говорят? Где хоть какие-нибудь доказательства, очевидные факты?

Да их сразу же обвинят в клевете и, чего доброго, самих арестуют, усмотрев в их заявлении только попытку шантажа.

Такие неожиданные выводы встревожили и смутили.

- Что же нам делать? - безнадежно вздохнул Чипариу.Может, вправду послать все к черту да смазать пятки салом, пока не застукал нас уважаемый профессор?

- Я сама начинаю так думать,- малодушно поддакнула Сахно.- Нам не поверят, да и конец. А как доказать?

Доказывать и вправду было нечем. Доктор Гальванеску - слишком известный и уважаемый помещик. Приключения же Сахно и Чипариу были так невероятны, что вряд ли могли вызвать доверие, даже если бы речь шла о ком-то менее популярном, чем Гальванеску. Таким образом, уныние их было небезосновательным.

Впрочем, Сахно быстро овладела собой и отогнала упадочные настроения.

- Пустое! Мы все-таки пойдем туда и расскажем все, что знаем. Пусть проверят наши сведения. Оставить это так нельзя. Даже если и забудем о преступлении, можно ли оставить все это дело? А эксперименты, которые я там видела? Я не успокоюсь, пока не узнаю всего, пока не открою этой проклятой тайны Гальванеску.

- Если вы так горите желанием узнать побольше о научных экспериментах Гальванеску, мне кажется, вам не следует поднимать тарарам.

- Это правда. Я очень жалею, что так получилось. Я должна уяснить его научные достижения, вырвать их у этого скупердяя и передать человечеству.

- Однако, если не ошибаюсь, вы дали ему подписку? Присягнули молчать?

- Да...- понурилась Сахно.- И очень глупую подписку. Этим письмом он всегда сможет опровергнуть все мои сведения.

- Вот видите. Суньтесь теперь в сигуранцу. Пусть даже нам поверят и привлекут Гальванеску к ответственности. Он сразу же покажет ваше письмо. Будьте уверены, что тогда из сигуранцы мы выйдем с черного хода и нескоро увидим солнечный свет.

- Но ведь он меня шантажировал! Моя подпись добыта нечестным путем.

Сахно вскочила.

- Нет. Вы как хотите, а я иду. Будь что будет! Я этого так не оставлю. Мы можем с вами тут же распрощаться.