Сергей Абрамов - Ряд волшебных изменений милого лица

Вот к ним-то Стасик и обратился с ёрническим монологом:

— Всякой ерундой, граждане милые, занимаетесь, давите человечка, ломаете, крутите. А нет бы наоборот! Изобрели бы какую-нибудь умную и добрую машинку: ты в неё входишь одним, а выходишь другим… Ну, я не знаю, что там делается! Сами решайте… Перестраивается биопсиполе, например… Ну, был человек вором, а вышел честнейшим членом общества. Был злыднем, а вышел сама доброта. Был нищим духом, а вышел Вильям Шекспир! Слабо?

Физики тогда сказали, что слабо. Что наука умеет ещё очень мало гитик. Что руки коротки.

А Ленка спросила:

— Фантастикой увлёкся?

Ответил:

— Мечтаю, подруга!

Усмехнулась:

— Ну, помечтай, помечтай…

Неужто с того вечера всё запомнила?

А что? Память у неё, как у девушки, роли с третьего прочтения — назубок…

И сейчас куснула легонько, думала — не проассоциирует Стасик. А Стасик не лыком шит, у Стасика с логикой полный порядок…

«Стань таким, как я хочу…» Ну, станет. Ну, найдёт учёного братца, который изобретёт-таки умную машинку по незапатентованной идее Политова. Ну, войдёт туда Стасик. Ну, выйдет иным.

А каким?

Стасик ехал-ехал, в ус не дул, заправился под завязку, седанчик его ходко шёл, отлажен на совесть, да и водительский стаж у Стасика — семнадцать лет, зим, вёсен и осеней — шутка ли! Но вдруг ни с того ни с сего он почувствовал, как на него страшно наваливается что-то тяжёлое, тёмное, рыхлое, как оно застит ему свет, выключает звуки, останавливает время…

Поскольку в описываемое мгновение на крутой поворот Яузской набережной выехал на дежурство старший лейтенант милиции… фамилия в принципе для повествования неважна, но ради удобства общения назовём его условно Спичкиным, Валерианом Валериановичем Спичкиным… поскольку остановил он свой жёлто-синий «жигуль» как раз у кромочки тротуара, у зелёного откоса безымянного московского кургана, поскольку направил он бдительный прибор-скоростемер на трассу с ограниченной скоростью движения и там на неё внимательно уставился, то всё происшедшее он описал в протоколе с хроникальной точностью и похвальным бесстрастием, вообще характерным для доблестных работников Госавтоинспекции.

Не откажу себе в удовольствии и процитирую указанный протокол: «9 сентября 19… (год роли не играет, хотя у Спичкина он указан точно!) года в 18 часов 23 минуты я занял вверенный мне пост у поворота от бензоколонки N13 , где скорость ограничена до 40 км/час. В 18 часов 27 минут я заметил, что от бензоколонки N13 , которая находилась не очень далеко, но всё было отлично видно, потому что погода стояла жаркая, сухая, что и доказано отсутствием следа торможения, отъехал автомобиль марки „ВАЗ-2105“, цвет „коррида“, государственный номерной знак У00-17 МЕ, и когда я взглянул на счётчик прибора, то увидел его скорость 38,5 км/час, но он её заметно увеличивал. Я уже приготовился сделать нарушителю сигнал остановиться, как он вдруг неожиданно быстро поехал прямо к решётке заграждения от падения в р. Яуза, на полном ходу примерно 50 км/час, на счётчик в этот момент я не глядел, пробил решётку и плашмя упал на воду, но сразу не утонул, потому что оставался на плаву, а потом немного погрузился в воду, но тоже не утонул, потому что мелко. Сначала я бросился к решётке заграждения, где её пробил автомобиль, номерной знак У00-17 МЕ, и хотел спуститься вниз, чтобы оказать первую помощь водителю транспортного средства, но пока я добежал до пролома, после промера рулеткой дистанция оказалась 93 м, а московское время 18 часов 28 минут, водитель выбирался из бокового окна, весь в одежде, и когда он влез на крышу автомобиля и увидел меня, то закричал: „Что случилось, товарищ старший лейтенант?“»

Протокол на сём не кончался, там ещё много всего наличествовало (термин из арсенала Валериана Валериановича), но продолжать его бессмысленно и малопродуктивно, потому что всё дальнейшее Стасик сам помнил прекрасно. А предыдущее, выходит, не помнил?..

Не станем забегать вперёд, а вкратце, своими словами перескажем суть протокола, процитированной его части. Ехал Стасик от бензоколонки, ехал грамотно, потом невесть с какой радости его понесло к ограде, он её, натурально, проломил, и автомобиль, как аэроплан, спланировал в речку, где, на счастье, оказалось мелко. Любопытствуем: почему он так поступил? Увы, наше с вами законное любопытство останется неудовлетворённым. С 18 часов 27 минут до 18 часов 28 минут (секунды В. В. Спичкин не отмечал, поскольку секундомера не захватил) Стасик Политов оказался напрочь выключенным из окружающей действительности: он ничего не помнил, не соображал, не контролировал, не регистрировал и ещё — по желанию! — с десяток «не». Он, вы помните, почувствовал то страшное и тёмное, что начало обволакивать его (или его сознание) сразу после выезда от бензоколонки, отключился напрочь и вновь врубился в реальность, когда она, реальность, полилась на него через открытое окно машины, мерзко воняя тиной, гнилью и ещё чем-то, столь же отрадным обонянию.