Ли Киллоу: Сад Сирен

— Что ты имеешь против нее? — не выдержал наконец я.

Он оторвал взгляд от группы, которую составлял для церемонии венчания Гуилфорда.

— С тех пор, как она здесь появилась, ты совсем забросил питомник.

Я глупо ухмыльнулся:

— Виноват. Ты мог бы привыкнуть к моим увлечениям.

Он подключил позиции двух тинклеров, недоверчиво пожав плечами.

— Она другого класса, Мишель.

Эта фраза меня задела.

— Ты думаешь, я хочу поймать фортуну?

Он не поднял головы:

— Мне интересно знать, что ловит она. Лорна из тех женщин, которые могут заполучить любого мужчину, кого захотят.

— Ты полагаешь, что меня она не может захотеть?

Тинклеры начали диссонировать. Ли провел по ним пальцем, как бы успокаивая:

— Что ты ей можешь дать такого, чего нет у сотни других более сильных, умных и здоровых мужчин?

Он был прав, и несмотря на смягчающий тон, его слова обожгли меня. Я услышал агрессивную ноту в своем голосе, но не попытался скрыть ее.

— Это — одинокая женщина. Ее муж все свое время посвящает игре «власть в тени трона», а возвращаясь домой, он только и делает, что отыскивает ее ошибки и ругает за них. Одинокие часто влюбляются в людей в благодарность за то, что они их любят.

— Она не влюблена, — ответил он серьезно. — Посмотри объективно. Я не хочу сказать, что наивность — всего лишь поза, только поверхностный слой ее души. Когда-нибудь ты увидишь нечто совершенно иное в ее глазах, темное и страшное. Если же ты сейчас ей нужен, то не ради себя самого.

Поднимающийся визг кристаллов действовал мне на нервы. Я раздраженно стиснул зубы:

— Поскольку твои сексуальные убеждения не допускают любовь между мужчиной и женщиной, тебе не следует давать советы.

Он глубоко вздохнул:

— Я не хочу видеть тебя несчастным.

— Прекрасно. Я не нуждаюсь в твоей заботе, и не смей лезть в мою личную жизнь!

— Пожалуйста, потише. Я не смогу закончить группу, если кристаллы будут так выть.

«Болван! — подумал я. — Его планы расстроены, вот он и бесится».

Проводить время с Лорной становилось все приятнее. Составляя группы, она смеялась и подпевала кристаллам. Больше всего ее увлекала высадка живых кристаллов с неповрежденными корнями в песок. Они жили дольше, и это заинтересовало ее.

— Они как миниатюрные сады, — заметила она однажды. — Неужели настоящие сады действительно невозможны?

— Вы непременно хотите устроить сад? Боюсь, это нереально. Вспомните банкет у миссис Джордж. Представьте себе все то же самое, увеличенное во много раз.

Она вздохнула:

— Было бы так красиво.

Указательным пальцем она вырыла маленькую ямку в песке.

— Можно же как-нибудь контролировать силу их реакции. Вы пользуетесь несбалансированным раствором для минорных хоров, поющих на похоронах. Нельзя ли нечто подобное подобрать для снижения их чувствительности?

Я согласился:

— Вполне возможно. — Чем больше я думал об этом, тем сильнее эта идея занимала меня. Если мне удастся уменьшить их восприимчивость, «кошмар Джорджей» никогда не повторится.

— Черт побери, хотелось бы мне выкроить время для исследований.

Глаза Лорны заблестели как темный обсидиан:

— У меня все время свободное.

Я выделил ей одну секции в кабинете. Она заполнила ее кристаллами, сидящими в чашках с песком, пропитанным питательным раствором. Любопытство заставляло меня заглядывать к ней почти каждый день. Звуки становились все более странными. Каждые 4–5 дней настроение Лорны менялось. Оно было то бодрым, то безнадежным. Я решил, что лучше не расспрашивать ее, а ждать, когда она сама захочет рассказать мне о своих успехах. Прошло несколько недель. Я сидел, сосредоточившись над книгой, когда вдруг почувствовал, как волосы на моей голове встали дыбом. Из лаборатории доносился страшный вой. Я кинулся туда, не зная что думать. Может быть, система охлаждения вышла из строя?

Лорна раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь содрать с себя кислородную маску. Задыхаясь, она бросилась ко мне, спрятав лицо на моей груди. Естественно, я не мог не обнять ее.

— Лорна, что случилось? Ты ранена? — спросил я.

Неожиданно она откинулась назад и рассмеялась:

— Они сидят тихо. Все остальные сходят с ума, когда я скрежещу, визжу, трещу, а голубые сидят тихо.

Звук постепенно затухал, сливаясь с вибрантами и дискретными тонами. Через открытую дверь я видел рабочий стол, уставленный лотками с кристаллами. Отдельно от других стоял лоток с голубыми.