Майк Резник - Семь взглядов на Олдувайское ущелье

— Видите, — сказал он, указывая на растущее ярдах в 75 от нас дерево, на одной из низко свисающих ветвей которого располагался огромный пчелиный улей.

— Вижу, — ответил я.

— Тогда смотрите внимательно, — сказал Кевин, открыл клетку и выпустил птичку. Она чуть помедлила, взмахнула крыльями и полетела по направлению к дереву.

— Сейчас он проверяет, есть ли там мед, — объяснил наш проводник, указывая на кружащую над ульем птичку.

— А куда он полетел теперь? — спросил я, когда медоуказчик внезапно направился к руслу реки.

— Чтобы найти себе партнера.

— Партнера? — в замешательстве спросил я.

— Подождите, сами все увидите, — сказал Кевин, садясь и приваливаясь спиной к большому камню.

Мы решили поступить так же и уселись в тени, направив на дерево свои бинокли и голокамеры. Целый час не происходило ничего, и некоторые из нас начали беспокоиться, когда Кевин весь напрягся и вскинул руку в направлении русла реки.

— Там! — прошептал он.

Я посмотрел в указанном направлении и увидел летящую птичку, за которой, пронзительно повизгивая, двигалось необыкновенное черно-белое животное, самое большое из всех, что я видел.

— Кто это? — прошептал я.

— Барсук-медоед, — тихо ответил Кевин. — Все думают, что они вымерли двадцать лет назад, но одна пара нашла-таки прибежище в Олдувае. Это уже четвертое поколение, рожденное здесь.

— Он собирается съесть птичку? — спросил один из туристов.

— Нет, — прошептал Кевин. — медоуказчик приведет его к меду, и после того, как барсук стащит улей на землю и наестся, птичке останется немного меда.

Все произошло так, как и предсказал Кевин. Барсук-медоед вскарабкался по стволу и передней лапой сбросил улей на землю. Затем он слез с дерева и разломал улей, не обращая никакого внимания на укусы пчел. Всю эту фантастическую сцену мы запечатлели своими голокамерами. Когда барсук закончил, он действительно оставил немного меда своему компаньону.

Затем, пока Кевин снова ловил птичку и сажал ее обратно в клетку, мы обсуждали увиденное. Я думаю, медоед весил фунтов сорок пять, однако менее впечатлительные члены нашего отряда оценивали его вес примерно в 36–37 фунтов. Но, сколько бы оно ни весило, животное было просто огромным. Потом спор переключился на то, каким должен быть наш подарок Кевину, поскольку он его определенно заслуживал.

Сейчас, когда я заканчиваю этот дневник своего пребывания в сафари, я все еще дрожу от возбуждения, которое может быть вызвано только встречей с большим зверем в диком уголке природы. До сегодняшнего утра я немного сомневался насчет этого сафари: мне казалось, что я за него переплатил, но теперь я знаю, что каждый пенни был потрачен не напрасно. И еще у меня такое чувство, будто я оставил там часть самого себя, и что теперь я не почувствую себя полностью удовлетворенным до тех пор, пока не вернусь в этот последний бастион дикой природы.

Лагерь гудел от возбуждения. Уже после того, как мы решили, что сокровищ, которые можно было бы выкопать, не осталось, Близнецы Звездная Пыль нашли три маленьких соединенных проволокой кусочка кости — очевидно, человеческий артефакт.

— Но даты не соответствуют, — сказал Историк, тщательно исследовав кости с помощью своего оборудования. — Это примитивное украшение, такими пользовались дикари, но и сами косточки, и проволока — из того времени, когда Человек уже несколько столетий пользовался космическими путешествиями.

— Ты…

— …сомневаешься в том…

— …что мы нашли это…

— …в ущелье? — спросили Близнецы.

— Я верю вам, — сказал Историк. — Я просто констатирую, что это выглядит как анахронизм.

— Это наша находка, и…

— …она должна быть названа нашим именем.

— Никто не оспаривает вашего права на открытие, — сказал Беллидор. — Просто то, что вы нам принесли, кажется довольно таинственным.

— Дайте это…

— …Тому-Кто-Смотрит, и он…

— …откроет тайну.

— Я сделаю все, что смогу, — сказал я. — Но прошло совсем немного времени с тех пор, как я впитал граммофонную иглу. Мне нужно отдохнуть и восстановить силы.

— Это…

— …вполне приемлемо.

Мы позволили Морити очистить артефакт от грязи и пыли, а сами в это время рассуждали о том, каким образом примитивный амулет мог существовать в эру межзвездных путешествий. Наконец, Экзобиолог поднялась на ноги.

— Я собираюсь вернуться в ущелье, — объявила она. — Если Близнецы Звездная Пыль сумели найти это, может быть, там остались и другие вещи, которые мы не заметили. В конце концов, это же огромное пространство! — Она сделала паузу и посмотрела на остальных. — Есть ли у кого-нибудь желание пойти со мной?