Валерий Строкин - Я - Степан Разин

Я обнял стрельца:

- Ничего, Иван, Петров сын, скоро мы за всё спросим со всех обидчиков! Значит, ждут нас люди?!

- Да, заждались уж!

- Василий, определи его в сотню, да найди ему лекаря - пусть отец Феодосий его посмотрит. И ещё, - я подмигнул своим атаманам, - в ворота соваться нам нечего, так что скажите казакам, чтобы вязали лестницы. И ещё! - мой голос стал злым. - Вокруг сады. Посадские жалуются, что казаки рубят деревья, трясут яблоки. Зовут нас, ждут, кормят оглоедов! Они такие же, как и вы... Прознаю про то ещё раз - посажу виновных в реку! Так и передайте казакам!

Вновь заговорил беглый стрелец:

- Вчера митрополит крестный ход устроил с хоругвями, образами святыми, вторил молитвы возле ворот, кропил их святой водой.

- Всё одно то воеводе не поможет! - рассмеялся Василий. - Бог теперича тож на нашей стороне - на реке стоят струги патриарха Никона и царевича.

Это была моя хитрость - мол, поднялись не только казаки и голь перекатная, но и высшее духовенство, и даже государёв сын. Похожего со слов других на патриарха Никона монаха я держал на струге в украшенной золотом ризе. То же сделал и с царевичем - выбрал на его роль молодого татарина, сына мурзы и посадил на струг, переодев казаков в рындиков с золотыми топориками и украсил струг алым бархатом и золотом. Охране и доверенным людям наказал никого близко к стругам не подпускать.

- Воевода - не дурак, затопил солончаки с восточной стороны - теперь болото подходит до самых стен Земляного города. Здесь он нас опередил стены теперь не взять.

- Это ему Бутлер посоветовал, - отозвался стрелец.

- Ничего - основной удар нанесём через виноградники и сады. Они скроют людей и со стен ничего не увидят. Пойдём ночью к южной стене - там нас будут ждать, помогут перелезть через стены. Василий, ты возьмёшь Гаврилова и Ивана Ляха - пошумите возле Вознесенских ворот, попугайте воеводу - пусть он думает, что мы на штурм идём...

* * *

Так и случилось - Ус шумел возле вознесенских ворот и воевода с перепугу стянул туда все свои силы. Я же с большей частью казаков и стрельцов проник в южную часть города через сады - со стен уже были спущены для казаков лестницы и верёвки. За стенами ждали люди, чтобы указать ближний путь по городу к Вознесенским воротам, чтобы успеть придти на помощь Василию. Быстро взяли Белый город - лишь пару раз пальнули пушки да пошумели тезики-купцы. Казаки вмиг захватили стены. Вниз полетели те, кто оказывал сопротивление, а основная масса стрельцов переходила на сторону казаков. Уже близко Вознесенкие ворота, со стороны которых раздаются крики. Иноземные капитаны Бутлер и Бейли пытаются отбить атаку Василия Уса, а мы в это время бьём их в спину. Сопротивление гаснет. Быстро разбирают камни у ворот, которые трещат и, наконец, распахиваются. Конные и пешие казаки с гиканьем и свистом врываются в город.

- Астрахань наша! - кричу я в ночь.

- Ур-р-ра-а!!! - подхватывают стоящие рядом казаки и стрельцы.

- Черноярец, пали из пушек пять раз - город взят! Казаки! - я на мгновение замолкаю и осматриваюсь - все возбуждены и веселы, в глазах отражаются блики факелов. - Воздадим боярам по заслугам!

- Веди нас, батька!!!

Стрельба и звон сабель не смолкали до самого утра. Раненый воевода скрылся за стенами собора. Бутлер и Бейли погибли под стенами Вознесенских ворот. Отчаянно сражались наёмники Видерса - им терять было уже нечего и они забаррикодировали двери, успев засесть в одной из крепостных башен. Иван Лях поджёг её и, взяв приступом, ворвался с казаками внутрь. Пленных он не брал.

- Батька, воевода в соборе - двери заперты! - кричал лихой казак Чертёнок.

- Мишка, пусть тащат пушку!

Пушку установили напротив дверей.

- Врёшь, собака - не уйдёшь! - смеялся я. - Забивай ядро! Пали!

Пушечное ядро выбило двери. Образовавшийся проход заволокло пылью и дымом, и я бросился вперёд.

- Прозоровский! Иван Семёнович! - звал я воеводу.

Он лежал возле алтаря. Окровавленные колонтарь и мисюрка валялись у его ног, грудь тяжело, с хрипами, поднималась - лежащий под Прозоровским ковёр полностью пропитался кровью. Я склонился над князем и заглянул ему в лицо. Его глаза спокойно смотрели на меня. Губы под седыми усами тронула слабая усмешка:

- Вот и свиделись, Степан Тимофеевич.

- Для тебя это не к добру, воевода! - я повернулся к казакам. Возьмитесь за ковёр и вытащите боярина на соборную площадь.

Всё повторялось, как когда-то в Яицком городке и Царицыне...

- Атаман! - окликнул Якушка Гаврилов. - Что делать с персами заперлись в башне?