Александр Соловьёв - Мятежник Хомофара

— Я говорю «нет!» всем этим предначертаниям.

— Бороться с судьбой — смелость, но принять предназначение — смелость вдвойне, — сказала Доэ.

— Разве мы с тобой не предназначены друг для друга?

— Не путай собственные желания с волей необходимости.

— Прекрати! — крикнул Вадим. — Если ты говоришь, что Харт прав, и каждого из нас свой путь, то я прорву пузырь и будь, что будет!

Расин разорвал объятия. Доэ закричала:

— Дедушка Харт, прошу тебя, защити его!..

— Не кричи, — раздался ворчливый голос. — И что вас эдакое тянет друг к другу, хотел бы я знать? — Голос озвучал из ниоткуда. — Почему вы хотите быть вместе?

Вадим собрался что-то ответить, но Доэ перебила.

— Чтобы объяснить это, понадобится время, дедушка Харт, — сказала она. — Много времени… А теперь вы можете показаться?

— Вы внутри меня, — буркнул Харт. — Что у вас тут произошло?

— Он дрался с мельницей, — сказала Доэ. — Он почти победил.

Харт хмыкнул.

В эту секунду сквозь стенку пузырька прорвались крики вримов:

— Отдай их нам, видхар! Отдай!

И вдруг пузырек лопнул.

Вадим с Доэ выпрямились, вскинули руки, чтобы защищаться, но делать это им не пришлось. Вокруг до самого горизонта простирались зеленеющие поля. Рядом стоял Харт. Было тепло, Харт снял жилетку и перебросил её через плечо, подставив солнцу голое пузо.

— Ты, хомун, живешь в трех измерениях, — сказал он, обращаясь к Вадиму. — Таков твой удел. Но есть четвертое измерение. Отыщи-ка его.

— Да, — сказала Доэ. — Это — абсолютная свобода для тех, кто живет в Мегафаре. Простите, дедушка, что усомнилась в ваших словах.

— Ах, Доэ, — вздохнул Харт, Иное Подобие, и поплыл сквозь пространство, наполненное свирепствующими вримами.

Харт не имел в себе крови ни одного из участников Великого Соглашения. Харт был другой вселенной.

(Продолжение — в романе «Дороги Богов»)