Говард Джейкобсон - Правила еды. Передовые идеи в области питания, которые позволят предотвратить распространенные заболевания

Хотя это может показаться очевидным, хочу напомнить, что учреждения возникают как группы единомышленников и что группы единомышленников со временем имеют тенденцию становиться все более едиными во мнении. Такова человеческая природа: как и в случае с любой общностью людей, стремящихся к гармонии и стабильности, профессиональные институты склонны поощрять подчинение гораздо больше, чем незаурядную, индивидуальную точку зрения. Даже среди самоопределившихся аутсайдеров (я имею в виду различные контркультурные движения) процесс группирования в итоге несет отпечаток конформизма. В сочетании с огромной властью такое подчинение становится опасной силой, ограничивающей общественную волю и стремящейся к институциональному самосохранению и застою. Это верно даже для тех случаев, когда подавляющее большинство людей в таком учреждении имеют только благие намерения.

Дебаты между независимыми и свободомыслящими людьми (скажем, дебаты XIX века о конституциональных и местных теориях рака) могут проходить ожесточенно и противоречиво, но они как минимум более открыты для мнений меньшинства, чем те же дебаты, происходящие внутри учреждения, где авторитетная позиция уже определена. Мнения меньшинства выражаются реже из-за страха перед ответными мерами – никто не хочет, чтобы его начали избегать или исключили из профессионального сообщества, – поэтому меняется и характер самих обсуждений. Взгляд всегда устремлен в сторону линии партии. Независимых людей понижают в должности и собирают в однородные группы, а свободомыслие становится частью группового мышления (я буду обсуждать это детально в пятой главе).

Как бы мрачно ни прозвучало, прошлое наших самых известных онкологических обществ прекрасно иллюстрируют описанную выше закономерность. И в Великобритании, и в США подобные организации были основаны и контролировались небольшой обособленной группой медицинских властей, всегда придерживавшихся местной теории возникновения заболеваний и протоколов локального лечения. В связи с этим неудивительно, что никто из них не поверил рекомендациям по поводу исследования питания, сделанным Уильямсом в 1908 году [15] и Хоффманом в 1913 году [52]. Я полагаю, они пренебрегли данными рекомендациями не ввиду наличия какого-либо заговора, но в силу вполне приземленных человеческих недостатков, таких как упрямство, предвзятость и склонность к подчинению. Они выработали рекомендации, которые больше соответствовали бы их взглядам. Кроме того, на руководство явно повлиял коммерческий сектор, который придерживался местной теории болезней, поскольку она помогала поддерживать успешный маркетинг продуктов.

Почему не возникло никаких учреждений в поддержку конституциональной теории рака? Несмотря на свидетельства в пользу питания, новые области химиотерапии и лучевой терапии имели больший потенциал для получения прибыли, поскольку позволяли постоянно открывать новые противораковые средства. Кроме того, разработка новых химических агентов и технологий борьбы с раком подлежала защите прав интеллектуальной собственности, что было необходимым для рынка, поэтому получить финансирование стало гораздо проще. Наконец, у социума не было причин не доверять четырем основным онкологическим обществам. И хотя скептицизм по отношению к системе здравоохранения не редкость в наши дни, проецировать относительно новые тенденции на взгляды прошлого столетия было бы ошибкой. Тогда, как общество, мы были моложе, доверчивее к учреждениям и еще не страдали массово от хронических заболеваний. В результате не было практически ничего, что могло бы уравновесить давление со стороны авторитетных организаций, и некому было подвергнуть сомнению их чрезмерное влияние.

Мало кто больше повлиял на британские исследования рака, чем Эрнест Башфорд – первый директор Имперского фонда исследования рака (ICRF) и человек, ответственный за разработку первоначального исследовательского плана организации. Он тоже склонялся к местной теории возникновения рака. В 1914 году [54] он опроверг предположение Хоффмана о росте заболеваемости раком в западных странах [52]. Башфорд ссылался на отчет Имперского фонда от 1905 года о статистике рака, написанный им самим и Дж. А. Мюрреем, и пришел к выводу (о чем я упоминал во второй главе), что статистика заболеваемости раком в Ирландии была менее точной, чем в Англии, и что статистика из более бедных стран на периферии Британской империи была еще более ненадежной. Основываясь на такой интерпретации данных, Башфорд утверждал, что гипотеза о питании, которая во многом зависит от статистического анализа, имеет серьезные изъяны, и людям в Англии не о чем беспокоиться. К несчастью для Башфорда и населения Англии, это было лишь домыслом.