Гай Ханов - Моя энциклопедия искусства. Ваш гид по музеям и галереям мира. Книга вторая

1948. Курская картинная галерея

Личность самого художника – ключик к его произведениям, если попытаться проследить судьбу и становление человека и творца. Александр Дейнека, безусловно, выдающийся график, живописец и скульптор. Но когда я стою перед его мозаикой в метро или восхищаюсь монументальными полотнами и скульптурами в выставочных залах, почему-то у меня всегда возникает холодок недоверия. Так ли он был искренен в своих творениях, наполненных героикой и оптимизмом, победными реляциями и монолитно-сплоченными рядами пышущих здоровьем советских людей? А если нет, то как ему жилось и творилось с двойственным восприятием окружающего мира, эпохи, в которой зло и добро, лицемерие и искренность, фанатизм и героизм переплелись неразрывно? Это сейчас соцреализм стал страницей истории искусства, а тогда он был частью тоталитарного режима, мощным оружием массовой пропаганды, создающей миф о людях-машинах. Взлет творческой карьеры Дейнеки непосредственно связан с провозглашением в 1934 году доктрины социалистического реализма. Он удивительным образом сочетал в себе все необходимое, чтобы стать одним из лидеров нового искусства – пролетарское происхождение, участие в Гражданской войне, работа в уголовном розыске, учеба во Вхутемасе у самого Владимира Фаворского и, конечно, талант и невероятная работоспособность. Он сумел использовать наследие русского авангарда, чтобы превратить его в массовое искусство агитпропа. Он был истинным сыном своего времени и его талантливым летописцем. Ему вручили звезду Героя Социалистического Труда за день до смерти и в день, когда открылась персональная выставка, на которой ему так и не удалось присутствовать. Он не оставил наследников: ни в жизни, ни в творчестве. Две жены и бессчетное количество женщин не сделали его счастливым. А сотни эпигонов, рисующих в стиле соцреализма, исчезли на следующий день после падения советской власти. И пусть вас не обманывает этот «парадный автопортрет в трусах». Еще в 30-е годы он написал в письме жене: «Я все вижу, я все понимаю, а если бы не ты – я бы пустил себе пулю в лоб».

1935. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Он написал эту картину после поездки во Францию. Дейнека был одним из немногих, кому разрешалось выезжать на выставки за рубеж. И каждый раз он привозил свои, глубоко личные впечатления – словно ему приоткрывалась совсем иная жизнь, совсем другие женщины. Они не звали «к труду и обороне», а были беззаботно красивыми и свободными. Кто она, эта парижанка, ради которой он пренебрег канонами соцреализма? Женственная, милая, интеллигентная, в вызывающе-красном, с яркой помадой на губах и изящной шапочкой? Эта картина уже после его смерти стала обложкой для одного из изданий американского бестселлера «Завтрак у Тиффани». Образ прекрасных женщин из другого мира будет еще не раз возникать на его холстах. В замечательной картине «Скука» его моделью стала Элизабет Спейсер в интерьере огромного особняка в Филадельфии. «Вероятно, – оправдывался он, – она и сейчас живет и скучает, потому что кроме холеного косметического лица вы ощущаете в ней глубокую пустоту, никчемность, которая не дает личной человеческой радости». Его любимые советские натурщицы часто позировали обнаженными. Но почему-то больше напоминали «девушку с веслом», чем грациозных барышень, которых он писал за границей. Он и сам не был похож на бесстрастных «строителей коммунизма» со своих плакатов. Александр Дейнека любил и умел наслаждаться жизнью: дорогой алкоголь, красивые женщины, шикарные автомобили… Он был удивительно аристократичен для выходца из рабочего класса. В его судьбе было одно темное пятно, которое он тщательно скрывал, – первая любовь и муза Паула Фрейберг, обвиненная по «латышскому делу» и сгинувшая в лагере под Карагандой. Но он был любимцем Сталина. «Хочется солнечно говорить об искусстве – красоте, о той стороне нашей жизни, что плавает перед взором во сне линий и красок, под гул созидательной работы, под лязг и свист машин…» – декларировал он публично. Сегодня психологи назвали бы это «когнитивным диссонансом», мешающим существовать в гармонии с собой, но быть гениальным художником. Может быть, поэтому он последние годы сильно пристрастился к алкоголю и умер от цирроза печени?