Тина Брайсон - Дисциплина без драм. Как помочь ребенку воспитать характер

Дело в том, что даже маленький ребенок чаще всего знает, что хорошо и что плохо. Вы уже объясняли ему, какое поведение допустимо, а какое нет. Так что зачастую достаточно обратить его внимание на то, как вы видите ситуацию. В сущности, именно это и сделала Анна, когда сказала Паоло: «Я знаю, что ты понимаешь, какое значение у нас в семье придается доверию, и хотела бы понять, что произошло». Детям не нужен родительский приказ не принимать неправильных решений. Им нужно, чтобы родители их перенаправили, помогли осознать, что принятое ими решение оказалось неверным, понять, к каким последствиям оно привело. Тогда они смогут исправиться и изменить в себе то, что требует изменения.

Разумеется, мы учим всех детей, особенно самых маленьких, что такое хорошо и что такое плохо и чем добро отличается от зла. Но позвольте напомнить вам, что краткое, ясное, информативное сообщение неизмеримо действенней пространного. Даже обращаясь к малышу, чаще всего достаточно описать свои наблюдения, чтобы добиться желаемого, – и получить его отклик в виде слов или действий.

Мы не говорим, будто описание того, что вы видите, является некой магической формулой, в зародыше пресекающей плохое поведение. Мы лишь считаем, что родители должны, как было объяснено в главе 5, «задаваться вопросом “Как?..”», то есть осознанно относиться к тому, как они выражают то, что необходимо сказать ребенку.

По содержанию фраза «Кажется, Джонни ждет, когда тоже сможет покататься» вроде бы ничем принципиально не отличается от распоряжения «Дай Джонни покататься». Но первый вариант имеет целый ряд важных преимуществ. Во-первых, он не загоняет ребенка в оборону. Возможно, ребенок все-таки будет ощущать потребность защищаться, но не в такой мере, как если бы вы его отчитывали или указывали, как поступить.

Во-вторых, когда мы просто описываем ребенку то, что видим, он сам должен решить, как реагировать на наше наблюдение, и это активизирует его высший мозг. Таким образом мы помогаем ему развивать внутренний компас, который всю дальнейшую жизнь будет указывать верный путь. Когда мы говорим: «Джейк чувствует себя покинутым, вы должны принять его в игру», – то в готовом виде преподносим урок. Однако при этом мы делаем за ребенка всю работу, не давая ему возможности развить навыки решения проблем или проявления эмпатии. Если же вместо этого сказать: «Посмотри на Джейка. Вы с Лео играете, а он сидит один», – то ребенок получит шанс самостоятельно осмыслить ситуацию и понять, что нужно сделать.

В-третьих, описывая то, что видим, мы начинаем диалог. Подразумевается, что всякий раз, когда ребенок делает что-то, что нам не нравится, наш естественный отклик – рассмотреть ситуацию вместе с ним, дать ему возможность объясниться и что-то понять. После этого мы можем предложить ему возможность оправдаться или извиниться, если нужно, и поискать решение проблемы, вызванной его проступком.

«Что случилось?», «Ты можешь мне объяснить?», «Я не понимаю, как это произошло». При обучении ребенка эти фразы могут быть чрезвычайно полезны. Указать на то, что мы видим, а затем попросить ребенка помочь нам это понять, – вот путь к сотрудничеству, диалогу и развитию.

Обратите внимание, насколько разные отклики мы получаем от ребенка в зависимости от того, как сами реагируем на его проступок, пусть даже содержание нашего высказывания неизменно, меняется лишь форма. Описав увиденное и попросив помощи в том, чтобы в этом разобраться, родитель может сделать паузу и дать возможность мозгу ребенка включиться в работу. Только после этого стоит переходить к активной части своего отклика.

Из этого приема перенаправления естественным образом вытекает следующий, направленный на то, чтобы сделать приучение к дисциплине совместным, партнерским процессом, а не однонаправленным, сверху вниз, донесением до ребенка родительской воли.