Касс Санстейн - Мир по «Звездным войнам»

В документальном фильме Star Wars: The Legacy Revealed журналист Линда Эллерби замечает, что «это было не самое обнадеживающее время в Америке… мы были циничны, мы были разочарованы, цены на нефть зашкаливали, а наше правительство подвело нас». Политик Ньют Гингрич считал, что «страна отчаянно нуждалась в реальных переменах. „Звездные войны“ словно вернули к жизни основополагающий миф о том, что есть добро и зло и что зло должно быть побеждено». В самом деле, в то время, когда президент Джимми Картер призывал американцев «пойти на жертвы» и «жить экономно», людям не могло не понравиться фантастическое приключение, происходящее давным-давно, в далекой-далекой галактике.

А может быть, и нет. Культурологическое объяснение с акцентом на соответствие духу времени очень напоминает хватание за спасительную соломинку. Чтобы понять, почему это так, попробуйте выполнить шуточное задание:

Ввиду уникальной ситуации, сложившейся в Соединенных Штатах к маю 1977 года, успех «Новой надежды» был неминуем из-за… [заполните пробел].

Можете использовать в качестве довода экономику: состояние фондового рынка, уровень инфляции, безработицу. Можете указать на международную обстановку: холодная война, Советский Союз, Китай или Куба. Можете вспомнить Уотергейт и его последствия. Можете взять за аргумент движение за гражданские права. Можете сказать что-нибудь о технологии – о всеобщем энтузиазме или равнодушии к ней. В определенном смысле «Новая надежда» говорила обо всех этих вещах, и потому популярность ей была гарантирована.

Ни одно из этих объяснений невозможно опровергнуть. Проблема однако в том, что ни одно из них не может быть подтверждено. Попробуйте выполнить то же задание, заменив дату на декабрь 2015 года, а фильм – на «Пробуждение Силы». Пробел будет легко заполнить – можно вспомнить последствия кризиса 2008 года, подъем исламизма, новые опасения, вызываемые развитием технологий или политической поляризацией. Людям нужно поднять настроение! И «Пробуждение Силы», вне всяких сомнений, это делает. Но можно ли считать это объяснение верным или это всего лишь слова, волшебная сказка?

Чтобы яснее увидеть, в чем тут проблема, давайте представим, что «Новая надежда» (или другой подобный фильм с соответствующими поправками на уровень развития киноиндустрии в конкретный момент) вышла на экраны в 1957, 1967, 1987, 1997, 2007, 2017 годах или 2027-м. Стала бы она хитом или провалом? Допустим, я говорю, что она стала хитом. Если так, то сообразительные люди отлично справились бы с нашим шуточным тестом: Ввиду уникальной ситуации, сложившейся в Соединенных Штатах к маю … [вставьте год], успех «Новой надежды» был неминуем из-за … [заполните пробел]. Какой бы дух времени ни царил (в пределах разумного), «Новая надежда» легко завоевала бы огромную популярность.

К чему мы приходим? Обосновывая успех продукта его своевременностью, мы можем оказаться правы, но с той же вероятностью это могут быть пустые, ничего не объясняющие слова. Риск таких ссылок на «удачно выбранный момент» особенно велик в случае с книгами, музыкой и фильмами, где невозможно провести рандомизированные контролируемые исследования и где ничто не мешает объявить, что успех вызван экономическим спадом или экономическим подъемом, протестами в связи с подавлением гражданских прав или террористическими атаками. Сказать легко – но верно ли это?

Мы охватили много тем, давайте подведем итоги.

К некоторым реальным культурным продуктам успех приходит по той же схеме, что и к песням-победителям в эксперименте «Музыкальная лаборатория». После того как событие свершилось, мы говорим, что его успех был неизбежен, потому что это великолепный продукт, так считают все или многие люди. Но на начальной стадии ему нужна помощь, иначе ему грозит судьба Сиксто Родригеса или раннего Роберта Гэлбрейта. «Новая надежда» такую помощь получила. Вскоре после выхода на экраны она прославилась тем, что прославилась: люди хотели увидеть этот фильм, потому что, как им казалось, все остальные его уже видели. С 1977 года так и повелось. Эпизод «Пробуждение Силы» очень выиграл из-за сетевых эффектов. В раздробленном мире люди хотели его видеть, потому что боялись остаться в стороне. «Звездные войны» чем-то напоминают великий портрет Моны Лизы – тоже всемирно известный, тоже неординарный и тоже являющийся бенефициаром культурной нормы («это вы должны видеть обязательно»), которая вовсе не была безусловной.