Касс Санстейн - Мир по «Звездным войнам»

В то же время оригинальная трилогия и приквелы воспринимаются как мужские фантазии о мужчинах и женщинах. Кто в саге на ролях крутых парней? Парни. Ощутив Силу, ты становишься сильнее и можешь душить людей, стрелять или убивать – желательно световым мечом (который, э-э, совсем не отдаленно напоминает фаллос, и чем он длиннее, тем лучше). А для мужчин определенного возраста самая запоминающаяся сцена разыгрывается в эпизоде «Возвращение джедая», где Лея в бикини прикована цепью. Вам не кажется, что в этом есть что-то ретроградное? Или даже кое-что похуже?

Но есть и другой взгляд. Не логично ли считать, что честь и справедливость восстановлены, поскольку Лее удается задушить своего поработителя той самой цепью, которой он ее сковал? Не это ли сцена истинного освобождения в киноэпопее?

В первых двух трилогиях принцесса Лея и Падме Амидала, несомненно, основные персонажи. Их можно даже назвать центральными фигурами, что служит однозначным указанием на глубинный смысл саги. Созданная в 1970-х, Лея намного опередила свое время. Да, Оби-Ван Кеноби был ее единственной надеждой, однако и сама она отнюдь не беспомощная девица. Она военачальник (притом самый важный), человек, который вел за собой все Сопротивление. Для многих зрителей Лея – знаковая фигура феминизма. Прирожденный лидер, она самая умная, самая мудрая, самая стойкая и самая смелая. Умеет стрелять и не колеблется, когда надо сделать выстрел. Почти всегда она – босс. Неудивительно, что в «Пробуждении Силы» у нее генеральский чин. Нужно постараться, чтобы отыскать феминистские настроения в первой трилогии, но для своего времени это был прекрасный и даже вдохновляющий фильм с точки зрения феминизма, и множество женщин действительно были воодушевлены тем, что делал Лукас.

В приквелах несправедливо критикуемая Падме непоколебима как скала. Кроме того, она человек, который наиболее ясно видит происходящее (хотя кое-какие из ее реплик далеки от совершенства). Она тоже лидер – королева, а потом сенатор. Падме достаточно рано поняла, что происходит с Республикой, в то время как мужчины – Энакин, Люк, Хан – ни о чем не догадывались.

Как бы мы ни оценивали первые трилогии, непреложной истиной остается тот факт, что Сила, которая пробуждается в эпизоде IV, это равенство полов. Теперь Рей – сильнейший и лучший персонаж: самый интересный, самый забавный, самый умный, самый сложный, самый чувствительный к Силе. (И потому абсолютно оправдано всеобщее возмущение, когда поначалу Рей была исключена из игр, фигурок и остальных связанных с сагой товаров.) Пока мы не уверены, чья она дочь, но пусть это не вводит вас в заблуждение: в самом глубоком смысле она – Скайуокер.

Сагу с легкостью можно интерпретировать как политическое произведение, раскрывающее значимость восстания и призывающее если не восставать, то по крайней мере сохранять готовность к этому. Вот что говорится в новелизации «Новой надежды»: «Только угроза мятежа не позволяет властям предержащим совершать некоторые отвратительные поступки». Это больше, чем отголоски учения Томаса Джефферсона, который считал, что волнения и протесты уже «сами по себе плодотворны. Они предотвращают деградацию государства и поддерживают интерес масс к общественно-политическим событиям. Считаю, что небольшой мятеж то тут, то там – дело полезное и столь же необходимое в мире политики, как в физическом мире необходим шторм». (Мятеж! Лукас читал Джефферсона?)

В этом ракурсе истинная тема саги – джефферсонианская, указывающая на ценность сопротивления и самоуправления, на преимущества республик и на недостатки империй. Империя и Первый Орден не терпят неповиновения, которое понимают как разновидность хаоса. Они хотят порядка, а по их версии порядок – это отсутствие выбора. Лукас по крайней мере частично видел сагу именно таким образом. Император у него – фигура, подобная Ричарду Никсону (президент Никсон был «мистер Закон и Порядок»). Лукас даже сравнивал повстанцев с вьетнамцами, а Империю – с тем, на что взяли курс Соединенные Штаты (через десять лет!). Идеи Джефферсона развивает и Абрамс в битве между Первым Орденом и Сопротивлением.

Бесспорно, саге присуща некоторая легкомысленность, но, возможно, в ней содержится куда более серьезное послание о том, как важно не спускать глаз с политических лидеров; о том, что бдительное общество должно неустанно следить за каждым их шагом. Честно говоря, я уверен, что сага говорит нам именно об этом. В ней последовательно противопоставляются порядок и свобода выбора, и нет никаких сомнений в том, чему отдается предпочтение. Перед таким выбором в «Звездных войнах» постоянно оказываются и отдельные персонажи (Люк, Хан, Энакин, Рей, Финн), и политические системы.