Елена Каштанова - Компромисс

– Кто он тебе?

– Мы учились в одной школе.

– И все? Он сказал, что он твой друг.

– Ну… можно и так сказать.

– Тогда почему ты ему не позвонил, когда попал в больницу?

– Он не настолько друг.

– То есть входить в твою квартиру как к себе домой он может, а если требуется помощь, то он сразу "не настолько"?

– Да, именно так. – Крис начал раздражаться. – Я не могу тебе всего объяснить.

– Почему?

– Илья… – Он растерянно потер переносицу – жест человека, привыкшего носить очки. – Я, может, сейчас грубо скажу, но ты лезешь не в свое дело.

– Я, может, сейчас грубо отвечу, но получается, что стирать за тобой грязное белье и гулять с твоей собакой – мое дело, а знать, почему этого не делает так называемый "друг", – не мое? Он хоть приходил к тебе сюда? Или отделался дежурным звонком?

Ух, как злобно на меня зыркнули! Кажется, я попал по больному месту.

– Ты же не сказал ему, в какой я больнице.

– Крис… Ты серьезно? В городе от силы пара десятков подходящих больниц, неужели так сложно обзвонить их все? Ты правда думаешь, что это я главный злодей, а он – невинно пострадавший от моего произвола? Я несколько раз тебя спрашивал – кому позвонить, к кому съездить, если номер телефона не помнишь. Ты сказал – никого нет. С какого перепуга я должен был все о тебе выкладывать человеку, которого я первый раз в жизни вижу? Да если бы не Орик, я бы вообще его с лестницы спустил!

– А, Ори, да… – Он снова потер переносицу. – Это его собака. То есть, сейчас уже моя. Но изначально это он притащил щенка к себе домой, а у сестры оказалась аллергия. Обратно отдать было нельзя, он бракованный был в помете, риджбек должен быть рыжий, а Ори родился черным, его не утопили-то только потому, что Димка упросил хозяев оставить для него. Так и получилось, что Ори стал жить у меня, но воспитывали мы его вместе, Димка все время говорил, что это его собака. Тогда у него и ключ от моей квартиры появился, мы с мамой иногда уезжали – на отдых или к отцу, Димка оставался ухаживать за ним. А потом он сам уехал… надолго. В общем, Ори остался мне.

– И это вся страшная тайна, в которую я залез немытыми ногами?

– Ну… как-то так, да.

Мы, кажется, оба офигели от его внезапной откровенности. За несколько секунд я узнал о нем больше, чем за предыдущие три недели. Однако я нутром чуял, что это далеко не все. То, что он рассказал, было собранием совершенно невинных фактов, скрывать которые абсолютно не было смысла. А в том, что изначально он пытался что-то утаить, я не сомневался. К тому же, среди этого всего как-то затерялась информация, почему "не настолько". Значит, есть еще какой-то бэкграунд, который ему все же удалось скрыть.

– А как зовут сестру, ту, у которой аллергия?

– Ира. Зачем тебе?

Так я и думал. Не так много у нас в городе девушек с аллергией на собак. Я лично только одну знаю.

– Ты позвал меня поговорить о моем брате? – рассмеялась Ира. – Я думала, хочешь мне устроить прощальный ужин.

Какая же она у меня умница! Понимает все без лишних слов. Даже в телефон не смотрит, хотя и кидает на него страстные взгляды, а иногда, забывшись, даже протягивает руку.

– Это тоже, – смущенно ответил я. – Но я бы еще не скоро решился, если бы не твой брат.

– Мы почти не общаемся, ты же знаешь. Что он натворил?

– Ну… я с ним случайно познакомился. Все же миллионник – это очень маленький город, все время случаются какие-то совпадения. Помнишь парня, которого я из оврага вытащил со сломанной ногой?

Я рассказал Ире всю историю, за исключением того, что привело меня в овраг. Хоть это и имело к ней прямое отношение, делиться с ней своим секретом про личность Олдбоя я не собирался. Интересно, что ее так манит в телефон, если Крис все равно ничего не пишет уже больше трех недель? Я это точно знаю, потому что и сам тщательно слежу за его профилем. Хотя ведь этим фанатикам присутствие автора совершенно необязательно, они там сами друг друга развлекают.

– Вряд ли я смогу тут что-то прояснить, – задумчиво сказала подруга. – Кристиана я помню, его сложно не запомнить, он же немец.

– Немец? – удивился я.

– Наполовину. Его отец немец, мать русская. Он родился в Германии и жил там первые несколько лет. У него даже акцент иногда появлялся, потом уже в старших классах как-то пропал или я перестала замечать. Но я бы не сказала, что они с Димкой были такими уж близкими друзьями. Жили мы близко, да, в одном доме до развода родителей. Потом мы с мамой в центр переехали, а папа там остался. Но Димка к тому времени уже учился в Питере, его это все почти не затронуло. Не знала, что они до сих пор общаются.