Влада Багрянцева - (не) Целуй меня!

– Если не сдадите экзамены с первого раза, я вам яйца поотрываю, – это было началом моей речи, потом, конечно, я рассказал и про плюсы в виде повышенной стипендии и моего личного участия в их дальнейшей судьбе в виде отмазывания при необходимости от проблем, и мы с альфами поняли друг друга. Экзамены не провалил никто.

Так, конечно, было не всегда. На первом курсе, когда мы все только познакомились, они пытались не воспринимать меня всерьез, а кое-кто даже подкатывать. Но очень скоро поняли, что и первое, и второе – вещи бесполезные, и что со мной лучше дружить, чем воевать. Весь первый курс я добивался того, чтобы меня выбрали президентом студсовета, и когда это случилось, я выдохнул – вот теперь-то можно и успокоиться. Но нет.

Когда начался новый учебный год и пришли новенькие, я понял, что вот с этим вот альфой с глазами и ногами лани мы все наплачемся. Под «мы» я имел в виду омег и лично меня, который будет эти все половые трудности разруливать, потому что мой план по повышению успеваемости пошел под хвост Томасу Скотту – так его звали, этого новенького. Так и вышло – весь свой второй курс я следил за тем, чтобы омеги не прогуливали занятия в то время, когда тренируется команда по баскетболу. Я вытирал сопли членам студсовета, которые оказались отвергнуты Томасом – двум омегам и одному альфе, попытавшему удачу за компанию. Томас Скотт стал настоящей бубонной чумой своего факультета, где омег было как раз много, не в пример моему. И самое смешное – что я не могу ему ничего предъявить, ведь со всеми он обходится вежливо, учтиво, даже нецензурного слова ни разу не произнес за все время. Помогает преподавателям приносить книги из библиотеки, открывает двери перед омегами, всегда отзывается на любую просьбу и по всеобщему мнению просто лапонька во плоти. Но не для меня.

– Да я случайно, клянусь тебе! – говорит он, догоняя меня у раздевалок после занятия.

Я быстро окидываю взглядом его фигуру целиком:

– На физкультуру тоже форму надевай подобающую, пожалуйста.

– А что с этой не так? – недоумевает он, похоже, искренне.

– У тебя все просвечивает.

– Я вспотел. Потеть тоже нельзя?

– В следующий раз чтобы футболка была плотнее, – произношу я, входя в раздевалку. Омеги, сидящие на скамьях и приводящие себя в порядок, смотрят с осуждением – у них-то претензий к футболке Томаса точно нет.

В универ я поступил, конечно же, на бюджет – с доходами нашей семьи мне не светило ни одно платное образование. У нас обычная современная семья – папа, младший брат-альфа и я. Моего отца унесло ветром перемен сразу, как только папа сообщил о беременности, брат Иви получился уже от другого – его отец и не появлялся толком, мы его все никогда не видели – даже папа. Я называю появление младшего непорочным зачатием, потому что, когда мне было шесть лет, папе подарили на день рождения билет на круиз, и оттуда он вернулся загорелый, отдохнувший и случайно беременный, как выяснилось позже. Как такое может быть? Очень просто, если вы пьете столько, сколько мой папа, который тогда воспользовался предложением «все включено» и выжрал все из мини-бара в номере. Кто, когда и как к нему приходил, он не помнит до сих пор, и я ему верю, потому что он простой, как цент, и врать не умел никогда. Беременности мы все обрадовались – мелкий я был счастлив тому, что свободы будет теперь больше, потому что внимание переместится на младшего, что означало – по жопе мне теперь доставаться тоже будет меньше, ибо все поделится на двоих; папка был рад новому ребенку просто потому, что он будет, ведь и выплаты от государства на наше содержание тоже увеличатся. Боялись мы с ним одного – что ребенок может родиться черного цвета.

– А как он может быть черным? Там, типа, может как-то подгореть? – удивлялся я, на что папа только таинственно улыбался.

Впрочем, ребенок родился обычный, чем меня даже слегка разочаровал. Его назвали Иви, в честь знаменитого актера, и я могу сказать, что папа никогда не любил его больше меня – к нам обоим он относится одинаково, хотя сейчас у Иви переходный возраст – ему четырнадцать – и он доставляет немало хлопот.

Как вы поняли, одинокому омеге с двумя детьми и без того живется всегда не легко. И не богато – у нас свой дом, но по сравнению с соседскими он небольшой, одноэтажный, три комнаты и чердак. Хорошо, что папа додумался его отремонтировать, сделать из него мансарду и сдавать ее, что приносит доход, потому у нас обычно живет либо какой-то студент, либо одинокий альфа скудного достатка, который только и может, что позволить себе подобное жилье. На данный момент второй вариант, и он мне не нравится, потому что альфа не платит второй месяц подряд, отмазываясь проблемами с работой.