Таша Строганова - Принципам вопреки

Никаких подробностей Маша пока не знала, она не спала всю ночь, ждала новостей. Но ни Андрей, ни Олег пока на связь не выходили. Попрощавшись с подругой, Вадим сел на край кровати и сжал виски.

Что, чёрт возьми, за дерьмо произошло? Ему не хотелось верить, что Михаил причастен к случившемуся. Но, дьявол, он буквально два дня назад угрожал безопасности Андрея и вспоминал Федю. Так неужели он не сдержал своё обещание? Обманов выманил Вадима, запер в этом доме с охраной, а сам…

Виски заломило от головной боли. Вадима затошнило. Пошатываясь, он добрёл до ванной, где его стошнило. Представить, что с Федей могло произойти то же, что и с ним когда-то, было ужасно. Он безумно хотел помочь, но что он, простой финансист, передвигающийся с помощью трости, мог сделать?

Отчаяние сдавило горло новым спазмом. Но Вадим в последний раз ел вчера в обед, поэтому тошнить больше было нечем. Он прополоскал рот и умылся. Потом вернулся в спальню, нашёл очки и подобрал с пола телефон.

Михаил предсказуемо не ответил на звонок. Но желание тут же всё выспросить слишком жгло изнутри. Вадим отправил сообщение.

«Это ты? Просто скажи: да или нет»

К удивлению Суворова ответ пришёл очень быстро. По-видимому, Михаил не мог говорить. Возможно, был не один.

«А ты бы мне поверил, скажи я, что не причастен?»

Вадим задумался, он общался с Михаилом очень мало. Но даже за то короткое время ему показалось, что Костромин, несмотря на свои занятия, человек слова. С другой стороны, Михаил заставил его приехать сюда с помощью шантажа. Всё взвесим, Вадим написал честно.

«Не знаю»

«Тогда мне нет смысла отвечать. Занимайся бумагами. Остальное не твоя забота»

– Гадёныш, – выругался Вадим и отбросил телефон в сторону. Он разозлился от этого сообщения.

Поднявшись, Суворов подхватил трость и вышел из комнаты. В доме было предсказуемо тихо, но он просто хотел проверить. Держали ли его тут взаперти или он мог уйти в любое время?

На крыльцо Вадим попал совершенно без проблем. Входная дверь оказалась не заперта. Но уже на ступенях к нему подошёл охранник, весь в чёрном, с наушником у лице.

– Вадим Сергеевич, доброе утро. Вам что-то нужно?

Охранник был таким безликим, что Вадим, даже если бы очень постарался, не запомнил его лица. Таких обычно набирали спецслужбы. Не исключено, что этот парень когда-то там и работал.

– Хотел прогуляться, это запрещено? – Суворов вздёрнул подбородок, будто готовился к драке. Хотя куда уж там. Силы явно не равны.

– Не желательно бы, – парень замялся. – Но если вы настаиваете, конечно, идите. Я составлю вам компанию.

– Благодарю покорно, – отчеканил Вадим. – Но что-то я передумал.

Наверное, охранник счёл его идиотом, но Вадима это мало волновало. Значит, всё-таки он тут в заточении. Какая прелесть. Зло стукая тростью, он вернулся в комнату и сразу же взялся за телефон.

Если Михаил не виноват, Громов быстро это выяснит, а если всё же причастен, ему пригодится эта информация. Звонить Вадим не стал, его другу сейчас явно не до разговоров. Поэтому снова пришлось отправлять смс.

«Андрей, привет. Спроси у Олега про его брата. Возможно, он причастен к похищению»

Вадим представлял, насколько странно и подозрительно выглядело его сообщение. Он был готов к тому, что Громов постарается вытрясти из него душу в случае чего. Как и Михаил. Но молчать Суворов не хотел. Его преследовало чувство вины, что он не рассказал Андрею сразу. Вдруг всего этого удалось бы избежать?

***

Андрей не отвечал, и Вадим надеялся, что он хотя бы прочитал его сообщение.

Решил, что если до десяти утра, когда явится помощник Костромина, Громов не выйдет на связь, ему нужно будет позвонить. Вадим чувствовал себя беспомощным в этой ситуации. Да и что он мог сделать? Только ждать.

Но торчать совсем уж без дела было тошно. Поэтому он вышел в холл, надеялся хотя бы с Василиной пообщаться. Вчера он произвела приятное впечатление.

Экономки нигде не было видно, зато с кухни доносились умопомрачительные ароматы. Желудок спазмом напомнил, как давно Вадим не ел. И к своему удивлению он обнаружил Василину за готовкой. Она выглядела такой одухотворённой, занятой любимым делом. И хоть женщина была не так уж на много старше Суворова, своей теплотой она напомнила ему маму.

Мамы уже давно не было в живых, Вадим свыкся с болью, но сейчас что-то занастольгировал.

– Доброе утро, – негромко поздоровался он, надеясь не испугать Василину. Та обернулась с улыбкой.