Стася Лисс - Ромео и Ромео

Мудак. Скотина. Пидарас.

– Так, Дениска, теперь быстренько с тобой, – крикнул чуть охрипший Лифшиц. – А потом пойдем на перерыв. И сделай, как Тимофей – со стихами, мне понравилось. Давай только не тупи, чтоб долго на этой сцене не сидеть.

И злой Дениска дал. Так дал, что даже, наверное, чересчур вышло для простой репетиции. Бедный Тема, он прям не ожидал такого напора. Да и никто, если честно не ожидал.

Когда они закончили, в зале повисла тишина. Только было слышно, как щелкает ручкой Лифшиц и как шуршат листы пьесы у других актёров.

– Мда, – задумчиво проговорил режиссер. – А ты, Дениска, я смотрю, не сдаешься. Ладно, подумаем-подумаем. Перерыв двадцать минут на поссать-покурить, потом продолжим.

И как только он вышел из зала, Денис перевел тяжёлый многообещающий взгляд на сидящего напротив Ямпольского.

– Сюда иди, – почти ласково сказал он. – Разговор к тебе есть.

Ямпольский помедлил, но потом кивнул и подошел к краю сцены.

– Поднимайся.

– Тон смени, будь добр.

– Поднимайся сюда, блядь.

– Дэн, да ладно тебе, – попытался было влезть Артем, но Денис на него тяжело зыркнул:

– Отвали. Я сам решу, ладно или не ладно.

Ямпольский пожал плечами и легко взбежал на сцену.

– Ну вот я здесь, говори.

– А это конфиденциальный разговор, – процедил Денис, бросая красноречивый взгляд на Артема, который все никак не мог решить, стоит ли ему вмешиваться в зарождающийся конфликт или нет.

– Кон-фи-ден-ци-аль-ный? – повторил Ямпольский и насмешливо округлил глаза. – Надо же, какие слова ты знаешь. Я приятно удивлен. Честно говоря, я был худшего мнения о сельском образовании.

Договаривал он это уже в кулисах, куда его втолкнул потерявший терпение Денис. И едва Ямпольский дернулся, пытаясь освободиться, как его резко впечатали в стену. От неожиданности он потерял равновесие, чувствительно приложился затылком и зашипел от боли.

– С ума сошел?

– Сука, да хватит уже прикидываться дебилом, – прорычал Денис. – Ты спиздил у меня идею!

– Можно подумать, там было что-то гениальное.

– Значит, было, раз ты с какого-то хуя взял это себе.

– Может, я просто учусь у мастера? – нагло улыбнулся ему в лицо Ямпольский. – Перенимаю, так сказать, твой богатый сценический опыт.

– Вставай тогда в дубль на Ромео, – зло предложил Денис. – Если будешь моим дублером, копируй меня хоть до усрачки, мне вообще поебать будет. Ну? Че молчишь?!

Последние слова он почти выплюнул ему в лицо, наклонившись так близко, что мог разглядеть золотистые точки на карей радужке глаз.

Ямпольский растерянно моргнул, хлопнув длинными, как у девчонки, ресницами, и Денис вдруг завис на его лице, впервые отмечая какую-то неправильность внешности. Он же блондинчик, почему глаза тогда такие темные? Может, крашеный?

Ямпольский коротко вздохнул и нервно облизнул губы. С него словно слетела вся его самоуверенность, и он сейчас казался очень юным – почти мальчиком.

– Денис… – осторожно начал он.

И это было дико странно и непривычно – слышать от него свое имя. Денису вдруг даже подумалось в приступе какой-то безумной надежды, что Ямпольский сейчас возьмет и согласится на его предложение. Скажет: слушай, и правда, чего это я выебываюсь, буду лучше дублером, все равно ничего пока не умею.

– Ну? – хрипло отозвался Денис.

– Сколько ты хочешь за эту роль? Сто? Сто пятьдесят?

Денису показалось, что он ослышался.

– Ты предлагаешь мне деньги? – медленно проговорил он, как будто не мог в это поверить.

– Да, – кивнул Ямпольский, который явно не видел в этом никакой проблемы. – Мне эта роль нужна, и я готов…

Договорить он не успел: Денис резко двинул ему под дых, и Ямпольский захлебнулся недоговоренной фразой, сложившись пополам и прижав ладонь к животу.

Черт.

Денис мотнул головой и неверяще посмотрел на свой еще сжатый кулак. Вбитые с детства рефлексы сработали раньше, чем мозг, и это было хреново. Хотя этот придурок, конечно, сам виноват, но все равно как-то вышло не очень.

– Ты как? Норм?

Ямпольский ничего не ответил. Он сполз по стенке, скрючившись в позе эмбриона, и, похоже, все еще не мог вдохнуть. Денис забеспокоился.

– Эй, – он присел рядом и осторожно тронул его за плечо. – Звезда? Живой? Дыши давай, ну.

– П-пытаюсь, – сипло проговорил Ямпольский.

– А ну раз говоришь, значит, дышать можешь, – с облегчением сказал Денис. – Сильно двинул что ли?

Ямпольский, игнорируя и вопрос, и протянутую ему руку, молча поднялся, опираясь на стену, и задрал футболку, будто ожидая там увидеть синяк невообразимых размеров.