Стася Лисс - Ромео и Ромео

Денис втолкнул Тима в гримерку, захлопнул дверь и больно впился в него поцелуем.

– Ненавижу, – прошептал он, до крови прикусив ему нижнюю губу. – Сука, как же я тебя ненавижу…

Тим слизнул алую каплю и уставился на него черными то ли от злости, то ли от возбуждения глазами.

– Ударишь? – ровно поинтересовался он.

– Хуже. – Денис притянул его к себе, обхватив ладонью затылок, и прошептал на ухо: – Выебу. Как сучку.

Он протестующе дернулся, но Денис только рассмеялся. Как все же легко его вывести из себя. Какой же он чувствительный, мгновенно загорающийся и гневом, и страстью. Хорошее качество для актера, полезное.

Был бы он не такой подлой тварью, цены бы ему не было.

– Ты же не гей, – презрительно выплюнул из себя Тим. – Зачем тебе?

Денис промолчал и поцеловал его еще раз – жестко, подавляюще.

Он сам не знал ответа на этот вопрос.

Пальцы привычно запутались в мягких светлых волосах, и Денис чуть потянул их назад, чтобы Тим запрокинул голову и открыл доступ к беззащитной шее. Он уткнулся в нее лицом, жадно, по-звериному вылизывая гладкую, вкусно пахнущую кожу. Жаль, что нельзя поставить тут засос – яркий, красноречивый синяк. Такой большой, чтобы ни один гример не смог его замазать. Такой, чтобы держался минимум неделю, а то и две.

Но нет, на шее точно нельзя – это слишком заметное для актера место, а вот ниже…

Он дернул наверх щегольскую, с двумя рядами мелких пуговиц рубашку Ямпольского и ткнулся губами куда-то под ребра, с силой всасывая кожу и оставляя на ней свое клеймо.

Тим вскрикнул и чуть прогнулся в спине, чтобы было удобнее его трогать, но вид у него был при этом замечательно злющий.

– Скотина, – шипел он сквозь зубы, как рассерженный кот. – Мудак. Какого хрена…аххх!

Денис чувствительно куснул Тима возле солнечного сплетения, а его рука в это время протиснулась под пояс узких брюк и сжала крепкую ягодицу. Тонкая ткань предательски затрещала.

– Костюм мне не порви, придурок, – простонал Тим. – Подожди, я лучше сам…

И стал торопливо расстегивать сложную систему пуговиц и крючков, с помощью которой художница по костюмам добилась того, чтобы брюки идеально облегали узкие бедра Тима и его образцово-показательную задницу. Ту самую задницу, на которую Денис пялился всю репетицию и до которой так хотел добраться, что ему сейчас было плевать на все.

На то, что театр полон людей. На то, что идет репетиция. На то, что он нормальный и мужики его не привлекают.

И даже на то, что этот подлый мерзкий сучонок встал между ним и его мечтой. О, как же сильно, яростно и сладко Денис ненавидел Тима! До черноты перед глазами.

И хотел.

Ничуть не меньше.

Глава 1. Хороший сбор, и новости интересные

Первый после летнего отпуска сбор труппы Денис ужасно любил. И даже немного стеснялся этого. То, что остальные называли скучным: обсуждение изменений в составе, рассказы о новых постановках и планируемых гастролях – его до сих пор по-детски радовало и настраивало на работу.

Он шел между рядами кресел, украдкой касаясь деревянных подлокотников, отполированных до блеска зрительскими рукавами, и с трудом сдерживал глупую улыбку. Ему всегда хотелось служить в театре с историей – не в собранной наспех студии, которая занимается на территории бывшей фабрики и играет что-то невыносимо современное и никому не понятное, а вот в таком месте, как их театр. Куда приходили, приходят и будут приходить обычные люди, чтобы смотреть на нормальные хорошие спектакли. И где можно не бояться, что Дездемона в новом режиссерском прочтении будет парнем и отсосет у Яго, а Чехова будут играть с голыми жопами и в декорациях из стеклянных бутылок.

Денис сел в любимом седьмом ряду, обменялся рукопожатиями с сидящими на соседних креслах Витей и Пашей, парнями из массовки, подмигнул Ольге – самой хорошенькой девчонке из всей труппы, и уважительно поздоровался с Валентином Семеновичем, старожилом театра.

Денис вообще старался со всеми сохранять нормальные отношения: ни с кем зря не ругался, никого не подставлял и к тому же не пиздел лишнего, но его все равно не слишком любили. Скорее всего за то, что он работал как проклятый. Таких только режиссеры любят, а свои братья актеры не слишком жалуют.

Впрочем, на любовь коллег Денису было глубоко насрать. Не пакостят и ладно, а что за глаза говорят – похер. Как говорится в одном старом анекдоте, пока меня нет, вы меня можете даже бить.