Стася Лисс - Ромео и Ромео

Денис к Шекспиру готовился. И текст учил все лето, и над образом работал. У него была привычка для каждой роли заводить тетрадку, куда он писал характеристику персонажа, вносил свои наблюдения, рисовал детали костюма и внешности, так вот тетрадь к Ромео уже была исписана почти наполовину. Никакой Америки Денис выдумывать не стал, все же Ромео – довольно каноничный образ и он не видел смысла его менять: романтичный, впечатлительный, первый раз влюбившийся юноша, горячий жар первой страсти, трагические обстоятельства и все такое. Денис был уверен, что справится. Тем более с такой партнершей.

Оля была идеальной Джульеттой. Тут даже сомнений ни у кого не могло возникнуть, эту роль надо было играть ей и только ей. Темные густые волосы до плеч, синие глаза и яркие пухлые губы. Редкое сочетание красоты, таланта и стервозного характера. Впрочем, последний проявлялся не на сцене, а в том, что как бы Денис ни изгалялся, пытаясь привлечь ее внимание, она неизменно фыркала и осаживала его. Первые пару лет он еще пытался как-то переломить ситуацию в свою пользу: в кафе звал, комплименты делал, пирожные ей в гримерку притаскивал, – а потом забил. Ну нет и нет, что теперь – сдохнуть что ли? Тем более что за последний год у Дениса появилось немало поклонниц из числа зрительниц, которые порой поджидали его у служебного входа. И да – пару раз эти встречи заканчивались дома у этих самых зрительниц. И нет – стыдно Денису за это не было: все происходило по согласию и ко взаимному удовольствию.

Но тем не менее он был ужасно рад тому, что надо будет играть любовь с Олей. Как минимум будет приятно иметь возможность на законном основании поцеловать эти красивые гордые губы.

– Дэнчик, если я буду тупить, помогай, – сказала Оля весело, перед тем, как залезть на высокий подиум, который сегодня был вместо балкона. Декорационный цех тоже уходил на лето в отпуск, и они только-только начали делать все нужное к новому спектаклю.

– С чем тупить? С текстом? – уточнил Денис, помогая ей забраться наверх.

– Ну да, – Оля закатила глаза. – Это же только ты у нас весь такой молодец и все учишь заранее.

– Конечно, помогу, – с готовностью согласился он. – А что мне за это будет?

– Поцелуй!

– Э, так нечестно, поцелуй я и так получу.

– Так это не ты будешь, а Ромео. А я потом тебя поцелую. Неужели не хочешь?

Они лениво флиртовали друг с другом, чтобы настроиться на совместную работу и поймать нужное настроение, и, кажется, им это удавалось.

– Готовы? – крикнул Лившиц из зала. – Поехали.

Денис прикрыл на секунду глаза (ему всегда это помогало переключаться) и открыл их уже не собой. Уже Ромео.

– Но что за блеск я вижу на балконе?

Там брезжит свет. Джульетта, ты как день!

Стань у окна, убей луну соседством;

Она и так от зависти больна,

Что ты её затмила белизною.

Денис чувствовал, что удачно начал. И что вообще сцена идет хорошо: легко, красиво. Оля была прекрасным партнером, еще бы слова не забывала. И да, в финале они все-таки поцеловались, и тут Денис полностью разделял чувства своего персонажа, потому что губы у его Джульетты были мягкие и нежные, пахли чем-то фруктовым и вызывали горячее желание продолжить начатое.

– Отлично, спасибо!

По голосу режиссера Денис понял, что тот доволен. Да он и сам был доволен собой, так и хотелось заорать Ямпольскому: «Видел? Видел? Выкуси!» – но было рано. Пусть сначала сам покажется.

– Тимофей, теперь ты. Оленька, душа моя, перерыв тебе нужен?

– Олег Анатольевич, – томно протянула она. – Ну вы что? Какой перерыв, если у меня тут такие горячие Ромео. Просто один лучше другого!

– Значит, я лучше? – ухмыльнулся Ямпольский.

– Сейчас увидим, – мурлыкнула Оля, и Денис с досадой понял, что флиртует она сейчас не ради шутки, а по-настоящему. Вон и глаза как засияли, и плечи расправились, выставляя напоказ высокую красивую грудь. Решила окрутить звезду молодежных сериалов?

Ну посмотрим, как у нее это выйдет.

– Начали!

Похоже, что Ямпольский все же волновался, потому что внезапно перескочил через несколько строк своего текста и начал совсем не оттуда, откуда нужно:

– Стоит одна, прижав ладонь к щеке.

О чём она задумалась украдкой?

О, быть бы на её руке перчаткой,

Перчаткой на руке!

Хорошо, что опытная Оля не растерялась и, подкорректировав Шекспира своими словами, подхватила текст. И сцена, несмотря на некоторую пробуксовку в начале, покатилась как по рельсам.