Маркиз де Сад - Философия в будуаре, или Безнравственные учителя (Другой перевод)

ДОЛЬМАНСЕ. Эта поза восхитительна, Эжени. Рекомендую испробовать. Надругательство над диктатом размножения и над тем, что невежды понимают под законами природы, и впрямь необычайно заманчиво. Кстати, и ляжки, и подмышки порой не прочь приютить мужской член и предоставить убежища, где он прольет свое семя, исключая всякий риск оплодотворения.

Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. Одни женщины вводят в глубину влагалища губки, впитывающие сперму и препятствующие ее проникновению в детородный сосуд; другие заставляют своих партнеров применять мешочки из венецианской кожи, обычно называемые «кондомами», куда собирается семя, не достигшее конечной цели; однако среди всех ухищрений наилучшим, бесспорно, следует признать использование заднего прохода. Возможность порассуждать на эту тему предоставляю вам, Дольмансе. Кто лучше вас опишет страсть, ради которой вы – если потребуется – и жизни не пожалеете?

ДОЛЬМАНСЕ. Это моя слабость – сознаюсь. И уверяю: нет в мире удовольствия возвышенней; обожаю забавляться с представителями любого пола; хотя юношеский зад все же дарит ощущения более сладостные, нежели девический. Тех, кто предается такой страсти, называют содомитами; удостоился звания содомита, так уж будь им до конца. Всаживать в женские задницы – значит быть им только наполовину: природа повелевает, чтобы фантазию эту мужчина удовлетворял с мужчиной; именно в расчете на мужчин прививает она такой вкус. Утверждение о том, что эта мания для природы оскорбительна, не выдерживает критики. Зачем природа побуждает потакать импульсам, которыми сама же нас и наделила? Продиктует ли природа нечто, способное ее принизить? Нет, Эжени, тысячу раз нет; будучи содомитом, ты служишь природе ничуть не менее преданно, чем не будучи таковым, а возможно, еще более свято. Размножение – всего лишь уступка с ее стороны. Как может она предписать, в качестве непреложного закона, действие, отнимающее у нее право на всесилие? С помощью размножения осуществляется проведение в жизнь первоначальных ее замыслов. В случае полного разрушения рода человеческого главной задачей природы станет создание новых существ, намного совершеннее прежних. И кто знает, вдруг новое сие творение окажется куда более лестным для ее гордости и могущества?

Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. Знаете, Дольмансе, с такой системой вы, пожалуй, докажете, что полное пресечение рода человеческого явилось бы ценной услугой, оказанной природе, я права?

ДОЛЬМАНСЕ. Какие могут быть сомнения, мадам?

Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. О, небо праведное! По-вашему, войны, чума, голод, убийства – все это напасти, легко укладывающиеся в необходимые закономерности природы, и человек, выступивший в роли их орудия – не преступник, а оказавшийся страдающей стороной – не жертва?

ДОЛЬМАНСЕ. Человек, сгибающийся под ударами несчастливой судьбы, безусловно, жертва; преступником же нельзя назвать никого. Мы еще вернемся к этим вопросам, а пока разучим с нашей прекрасной Эжени все тонкости содомского наслаждения – вот предмет нашей беседы. Самое распространенное положение женщины в этом виде удовольствия – лечь ничком на край кровати, хорошенько раздвинуть ягодицы и как можно ниже опустить голову. Истинный распутник, налюбовавшись открывшейся его взорам прекрасной жопой, пошлепает ее, помнет, а порой и отстегает, исцарапает, искусает, после чего смочит своим ртом крошечное отверстие, которое ему предстоит пронзить, кончиком языка, подготавливая ввод; не забудет он и увлажнить слюной или мазью главный свой снаряд, после чего бережно приставит его к желанной дырочке; одной рукой введет его, а другой раздвинет прелестные ягодицы партнерши; едва ощутив проникновение члена, с жаром втолкнет его вглубь, остерегаясь утратить завоеванные позиции; порой это доставляет женщине боль, особенно, если она молода и неопытна; но, нисколько не считаясь с ее страданием, которое вскоре сменится наслаждением, нападающий столь же мощно вбивает свой таран, пока тот не достигнет цели, то есть пока волосы, окаймляющие снаряд, не станут тереться о края ануса захваченного им объекта. Тогда он стремительно продолжит свой путь; шипы уже пройдены; остались только розы. Дабы окончательно превратить боль, испытываемую другой стороной, в удовольствие, необходимо – если это юноша – ухватиться за его член и покачать его; если вы с девушкой – пощекочите ей клитор; такие ласки вызовут сладостное сжатие анального кольца партнера, что, в свою очередь, удвоит наслаждение нашего героя – и преисполненный похотливого восторга, усиленного столькими ухищрениями, он, наконец, сбросит в глубь вожделенной жопы обильный поток густой спермы. Впрочем, находятся распутники, коих ничуть не заботит удовольствие партнера; мы еще порассуждаем о природе этого явления.