Миша Бастер - Перестройка моды

Ты – очень хороший режиссер. Просто тебе иногда не хватает бюджета и опыта». Про бюджет – это точно. У всех театров в программке стояла туча спонсоров, а у нас гордая белизна. Все механизмы и технические приблуды костюмов делал технический директор группы Сергей Соболев по кличке «Кулибин» из подручных материалов. С Андре Гинцбурже мы гастролировали по крупным площадкам и фестивалям. Забавный был случай: на фестивале в Эрфурте мы выступали на сцене театра оперы и балета, а известная балетная труппа, откуда была наша классическая пара, танцевала в подземном переходе в рамках того же фестиваля. Вот был потом скандал. О приключениях группы с «Лебединым озером 2» можно много рассказывать: группа была большая, семнадцать человек, каждый со своими причудами, всякое бывало.

М.Б.Какие новые имена появились в моде в середине девяностых? И что стало с самим явлением альтернативной моды в Ленинграде?

Л.П.Появился, по сути говоря, один Бухинник. На этом альтернативная мода и кончилась. Про Глюклю и Цаплю (хотя это все ж не моделирование одежды, а перформанс с найденной одеждой) в то время я ничего сказать не могу, я узнала об их существовании в году двухтысячном. Питер – очень разобщенный город, можно жить годами и не встречаться. Я вот тоже очень долго не знала о существовании театра «Ахе», который мне очень нравится, настоящий авангард. «Мы вместе» окончательно распались в году 1993-м, и у всех стали свои профессиональные ниши, как и во всех странах мира: бесполезно спрашивать у театрального агента про галеристов и т. п.

Говоря об альтернативных движениях вообще, обычно у них следующая судьба: часть героев движения переходит в высокооплачиваемые профессионалы и вливается в мейнстрим, часть убивает себя алкоголем, наркотиками и иными доступными средствами, часть так и остается бунтарями, но с возрастом становится потише, постоянно что-то придумывая, чтобы не застаиваться. Во многом, процесс зависит от характеров культурных героев.

Здесь можно заметить, что из рок-альтернативы вышло довольно много профессиональных мейнстримовских музыкантов, которые играют и сейчас. А вот из альтернативной моды не вышло ни одно мейнстримовского модельера, они у нас появились позже. Ну ладно, авангардисты, для них костюм был средством, цель в основном перформанс. Но и альтернатива тоже как-то не развилась в мейнстрим. У нас в России в мейнстриме только изначально коммерческие проекты.

Почему так? Мне кажется, дело в том, что в феномене альтернативной моды не было моды как таковой. Было выражение жизненной позиции, протест, перформанс. После годов молчания и унификации люди учились выражать себя во внешнем мире, и самый простой, близкий к телу и одновременно заметный способ для этого – одежда.

А потом люди научились, выразились, и разошлись каждый по своим делам. Альтернативная одежда была духом времени, Zeitgeist, а потом стала неактуальна. Появились другие точки разлома: анимация, стрит-арт, интернет. И дух времени улетел туда, а я отправилась за ним.

11. Сергей Борисов, 1986 год. Из архива автора

Фотограф. Активный участник андеграунда восьмидесятых. Через его студию «50а» прошел практически весь эшелон столичной богемы перестроечных времен. В девяностых был совладельцем культового клуба «Эрмитаж» в одноименном московском сквере.

С.Б.Фотографией я стал заниматься с момента, когда родители на двенадцатый день рождения подарили мне фотоаппарат «Смена». Затем в фотокружке в московском городском Доме пионеров. По сравнению с теми же восьмидесятыми, заниматься фотографией в шестидесятые было намного проще, это было достаточно стабильное время для Союза, и все это стоило копейки.

Мы жили вчетвером в восьмиметровой комнате, в коммуналке возле Рижского вокзала. Дома условий не было никаких, поэтому я поднимался на третий этаж к соседу дяде Володе. Фестиваль 57-го года я не застал, поскольку детей на этот период рекомендовалось эвакуировать, но, в принципе, я так или иначе ездил в лагеря ежегодно, и для меня эвакуация не имела принципиального значения. Хотя слухи во дворе шептали о том, что будет очень много шпионов, которые будут закладывать взрывчатку, и чтобы дети ни в коем случае не брали из рук иностранцев жвачку, поскольку она будет непременно отравлена… Двоюродные сестры потом с восторгом что-то вспоминали, но я был слишком маленьким, чтобы серьезно этим интересоваться.