Андрей Васильченко: Мода и фашизм

Ответ Люсьена Лелонга был предельно коротким: «Вы сможете депортировать нас силой, но от этого высокая парижская мода не поменяет своей прописки ни целиком, ни отдельными частями. Она может находиться либо в Париже, либо больше нигде». Немецкие представители оказались несколько потрясенными, но дали ясно понять, что не намеревались менять своих позиций. Один из немцев предложил, чтобы Люсьен Лелонг направился в Берлин, где и изложил свою позицию. Перед отбытием в Германию он встретился со своими коллегами по Синдикату высокой моды, с которыми поделился своими опасениями: «Немцы хотят похитить престиж Франции и украсть ее работников, которые являются самыми уникальными в мире». С одобрения правительства маршала Петена в ноябре 1940 года кутюрье направился в Берлин, чтобы попытаться там отстоять французские национальные интересы. Он решил опираться на тот факт, что немцы расценивали моду как сферу культуры, а стало быть, каждая страна должна была иметь право на свою собственную моду. Во время своего визита Лелонг утверждал, что французские модельеры, равно как и портные, вряд ли были способны создать что-то выдающееся, если находились в незнакомой им среде. Кроме этого, он «польстил» немцам, заявив, что немецкая мода, которая подвергалась радикальным переменам, была в состоянии занять лидирующие позиции в мире и без парижских специалистов.

В итоге немецкая сторона отложила осуществление плана централизации европейской моды, когда новыми модными центрами должны были стать Вена и Берлин. Французской моде было разрешено оставаться автономной. Сохранив своих специалистов, она могла развиваться по собственному пути. Лелонг сумел выиграть время. Намерения завоевателей для него были предельно ясны. Но на тот момент Германии было не выгодно запрещать пошив одежды высокого уровня одним росчерком пера. Куда заманчивее была идея позволять французской моде играть второстепенную роль, медленно вести ее к естественному краху. Путей для этого было предостаточно. В рейхе полагали, что для осуществления этой задачи было вполне достаточно лишить Францию внешних рынков сбыта и существенно урезать поставки материалов. Без этого парижская мода должна была заглохнуть сама собой. С этого момента основной целью Люсьена Лелонга было сохранить французскую моду, даже если для этого потребовалось бы сотрудничать с немцами.

Он сразу же начал воплощать свои идеи в жизнь. Одна из них сводилась к тому, что надо было распространяться о достижениях французской моды настолько широко, насколько это было вообще возможно в тогдашних условиях. В то время как Германия сознательно намеревалась нормировать потребление текстиля во Франции, что должно было внезапно остановить любые работы по созданию одежды высшего уровня, Лелонг вынашивал планы, как продемонстрировать живучесть парижской моды, показать, что ее творения остаются достойными прошлого и будут таковыми же в будущем. Не стоило забывать, что к весне 1941 года французская мода была не только «атакована» немцами, но и стала подвергаться острой критике в американских журналах. «Американские женщины, которые на протяжении многих лет с восторгом взирали на Париж, обнаружили, что французские тенденции их более не устраивают. Культурное порождение, десятилетиями кормившее рю де ля Пе, мертво». Французские модельеры тут же решили действовать. Они начали кампанию по привлечению внимания публики к своим изделиям. Используя радио, кино, журналы мод (выбирались только те, которые действительно могли появиться за пределами Европы), они подчеркивали, что французская мода не только жива, но и полна творческой энергии.

Преодолевая сопротивление немецкой цензуры, подобная кампания все-таки началась. Даже журнал «Семэн» («Неделя»), известный своими тесными отношениями с оккупантами, в одном из апрельских номеров 1941 года разместил несколько фотографий моделей одежды, которые были снабжены подписью: «Новые весенние платья показывают, что французы живы». В журнале «Ваша красота» журналист Люсьен Франсуа опубликовал статью «Улыбка Парижа», в которой он превозносил весеннюю коллекцию 1941 года. «Было доказано, что если преодолеть все разногласия, то во Франции создаются самые прекрасные вещи. Давненько мы не видели столь сложных, столь детально проработанных и утонченных модных коллекций. Кутюрье явили чудеса изящества и изобретательности несмотря на… Несмотря на что? Невзирая на вызванную нормированием нехватку сырья, невзирая на утрату иностранной клиентуры, несмотря на строгие ограничения относительно количества производимых моделей одежды… Несмотря на трудные времена, парижские творцы моды трудятся как обычно и добиваются огромного успеха».