Александр Кира - Санузел

Наше отношение ко всему, что связано с мытьем, обычно положительное; внимание здесь концентрируется на гигиене и символической чистоте. Отношение же ко всему, что связано с выделением — мочеиспусканием, дефекацией, выпусканием газов, плеванием, — почти всегда отрицательное. Оно фиксируется на грязи, осмысливается в категориях реального и символического осквернения. Моча и фекалии в современных западных культурах выставляются грязью худшего сорта. Человек не только хочет избавиться от них как можно быстрее и надежнее, но и вообще предпочел бы не иметь ничего общего с их производством. Можно сказать, что для многих людей моча и фекалии — самые омерзительные и ненужные на свете субстанции. Отвращение это столь сильно, что заставляет заподозрить в истоке нечто большее, чем эстетическое или гигиеническое отторжение {1} .

Хотя «грязью» мы можем назвать любую нежелательную инородную субстанцию на какой-либо вещи, нетерпимей всего мы относимся к телесным выделениям и отходам: отрезанным ногтям, волосам, слюне, поту, сперме, менструальной крови, слизи, газам, моче, калу и так далее. Любопытно, что к большей части этих субстанций сохраняется нейтральное или положительное отношение, до тех пор пока они не отторгнуты — за этим следует радикальное изменение оценки. Впрочем, фекалии всегда были неприятны людям, даже на стадии формирования в организме. До недавнего времени существовало мнение, что запор и долгое воздержание от дефекации ведут к самоотравлению и становятся причинами многих недугов {2} . С другой стороны, по крайней мере несколько ученых недавно начали говорить о том, что между раком прямой кишки и качеством пищеварения может существовать связь. У жителей Запада рак прямой кишки встречается гораздо чаще, чем у народов, которые придерживаются обильной, но маложирной вегетарианской диеты: пищеварительный цикл у них происходит быстрее. Впрочем, нужно заметить, что есть существенная разница между подобной естественной регулярностью и регулярностью искусственно навязанной: последняя может порождать свои проблемы, о чем мы поговорим позже. Как бы то ни было, она едва ли нужна нормальным здоровым людям, хотя, увы, подобный подход к опорожнению и соответствующие способы очищения организма продолжают существовать. Стойкость нашего отношения к фекалиям ясно видна на примере таких ругательств, как «говнюк» и «говно».

Подобная нетерпимость, однако, — свойство приобретенное, а не врожденное. У маленьких детей нет отвращения к фекалиям или моче, а равно и к процессам выделения. Через какое-то время дети понимают, что возиться с экскрементами неприятно, но при этом

…у ребенка, предоставленного самому себе, редко вырабатывается неприязнь и чувство секретности и стыда по отношению к выделительным процессам {3} .

Напротив, часто дети находят фекалии и мочу привлекательными или по крайней мере относятся к ним нейтрально. Это «вещи», полезные в отношениях с родителями. Например, Франц Александер пишет:

Самое раннее отношение ребенка к своим экскрементам — копрофильное. Экскременты — это ценная собственность, источник удовольствия, то, что можно обменять на другие предметы {4} .

Важнее для нас сейчас то, что отношение, сменяющее эту раннюю стадию, может быть более устойчивым. Александер продолжает:

Это копрофильное отношение, однако, подавляется образованием и сменяется своей полной противоположностью — отвращением и избеганием; именно на этой основе возникают садистские, агрессивные и грязные коннотации акта испражнения. Позднее, во взрослой жизни, все эти эмоциональные связи в той или иной степени пропадают из сознания, но остаются навсегда на уровне эмоций.

Часто ребенок считает экскременты видом наказания. Классическая, многократно описанная в психологической литературе ситуация: ребенок прячет свои какашки или, чаще, пачкает ими горшок и все окружающее. Это очевидный и рано усваиваемый способ наказать родителей. Перед нами довольно хитроумный способ вызвать родительское неудовольствие, поскольку нельзя с уверенностью сказать, что ребенок сделал это нарочно.

В детском саду был свой камерный этикет, касавшийся горшков. Если кто-то писал, это встречалось аплодисментами, но если кто-то какал, это было серьезной провинностью. Скорее всего, Роуз, наша сиделка, которая помогала Няне и приносила еду, не очень-то любила опорожнять горшки: пиписьки и какашки одновременно были причиной крайнего неудовольствия; они ставили под угрозу достоинство сиделки. Это было целое происшествие, и нам давали понять, что на нас грех {5} .