Н Томашевский - Театр Кальдерона

Многочисленные комедии Кальдерона, главным образом так называемые комедии "плаща и шпаги", не хитры по своему содержанию. Их героями непременно являются изящный, галантный кавалер, выказывающий приличия, честь и сердечную искренность, и чистая душою, веселая, остроумная дама. В своих комедиях Кальдерон выводит нравственно здоровых, благородных молодых людей, с первого слова понимающих друг друга, беззаветно любящих и не стесняющихся своих чувств. Такие качества, как зависть, ревность, сомнения, возникают большей частью случайно или по опрометчивости одного из героев. Именно поэтому Кальдерон так охотно прибегает ко всяким переодеваниям, причудливым потайным дверям, подземным ходам, перепутанным письмам - словом, к тому арсеналу средств, который современники с уважением называли "lances de Calderon" (пиками Кальдерона). Наряду с этим Кальдерон, следуя традиции, вводил в свои комедии фигуры контрастные - смешных слуг, продувных служанок. Персонажам кальдероновских комедий несвойственны низость, пошлость, бесчестность. Кальдерону всегда были чужды люди вялые, слабые, потерявшиеся.

Все эти черты несомненно роднят комедии Кальдерона с комедиями его предшественников, и в первую очередь с Лопе де Вега, учителем всех испанских комедиографов национальной системы XVII века. Это настолько бесспорно, что не требует доказательств. Общность столь велика, что, попадись кому в руки незнакомая испанская пьеса того времени с вырванным титульным листом, - даже очень искушенный читатель вряд ли определит ее автора. Он будет метаться между именами Лопе, Тирсо, Аларкона, Кальдерона, Морето и еще множеством других имен, но так и не определит авторства (недаром существует множество пьес, приписываемых даже самыми крупными специалистами то одному, то другому испанскому комедиографу). А между тем в наиболее характерных для этих авторов образцах есть такие различия, которые определяются отнюдь не только индивидуальным почерком того или иного драматурга. Сейчас, за давностью лет, эти различия для нас сильно поистерлись. Но современники ощущали их совершенно четко и определенно.

В самом деле, чем иным объяснить, как не ощутимой и принципиальной разницей, молниеносную замену в испанском репертуаре 30-х годов XVII века пьес недавнего "самодержца комедийной монархии" Лопе пьесами Кальдерона? В чем причина такого отношения зрителя? Вряд ли это объяснимо большей виртуозностью Кальдерона в построении интриги (в необозримом наследии Лопе легко отыскать множество пьес, не уступающих самым хитроумным композициям Кальдерона). Нельзя искать объяснения и в некотором превосходстве стихотворной техники Кальдерона. На слух широкого, не слишком грамотного испанского зрителя оно вряд ли было особо оценено; пожалуй, наоборот, известная приподнятость и нарочитое изящество могли бы этого зрителя только оттолкнуть. Нет смысла сваливать и на потрафление придворным вкусам (в чем неоднократно обвинялся Кальдерон). Его комедии "плаща и шпаги" шли повсеместно и реже всего на дворцовых подмостках.

Следовательно, в комедиях Кальдерона заключалось какое-то качество, которое резко отличало его от предшественников и которое в кризисный период, переживаемый испанской нацией, импонировало зрителю, уставшему, обеспокоенному, потерявшему под ногами почву и искавшему кроме развлечения еще и поучительности, утешения, прямой морали.

Думается, что таким качеством (по крайней мере для современников) явилась обнаженная моральная основа комедий Кальдерона. Она сыграла в этом отношении решающую роль. В смутные годы неустроенности, беспокойства за завтрашний день, переоценки всех нравственных и даже бытовых ценностей зрителя (да еще столь верующего, каким был в своей массе испанец XVII в.) не могла не привлечь проповеднически-утешительная сторона дарования Кальдерона. В свои комедии Кальдерон, не нарушая внешней занимательности этого вида драматических действий, сумел вложить то назидательное, моральное начало, которое в пьесах его предшественников растворилось в непосредственной жизненности ситуаций, лиц, характеров, в льющем через край жизнелюбии. Кальдерон в своих комедиях скорее доказывает тезис радости жизни, а не показывает ее действительную радость. Чтобы излечить человека от пессимизма, недостаточно просто показать ему оптимиста. Его надо еще логически убедить в преимуществах оптимизма. Вот такой силой логического убеждения и обладали многие комедии Кальдерона. Герои кальдероновских комедий подчинены идее добра и красоты, а не носят, подобно героям Лопе, эту идею в себе. Между прочим, не случайно тяготение Кальдерона к высокой комедии. Дело здесь не просто в личном пристрастии автора или в расчете на дворянского зрителя. Это есть следствие самой системы взглядов Кальдерона. Высокая комедия, построенная на патетике чувств и приподнятой стихотворной речи, больше подходит для утверждения абстракций и обобщенных идей.