Борис Шапталов - Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи

Кроме вывоза капиталов большую роль играет неэквивалентный торговый обмен. Как он производится? Предположим, торговая наценка на бананы составляет 20 процентов, а на телевизоры — 10 процентов. Вроде бы производство бананов дело выгодное — доход вдвое больше. Но если посчитать, какое количество бананов приходится отдать за телевизор, а равно компьютер или автомобиль (то есть за изделия с высокой добавленной стоимостью), то выручки от продажи бананов хватит лишь на воспроизводство тех же бананов и не останется на развитие других отраслей. Поэтому сырьевые государства могут иметь неплохие доходы от экспорта, но невысокий уровень жизни. К. Бендукидзе, бизнесмен и министр в правительстве Саакашвили, в одной из своих лекций, посвященных спасению экономики Украины, привел следующие данные:

«Какая страна более ориентирована на экспорт — Китай или Украина? Оказывается, Украина. Если посмотреть экспорт по отношению к ВВП — в Украине эта доля по отношению к номинальному — 40 %, по паритету покупательной способности — 26 %. У Китая соответственно 21 % и 17 %. Украина существенно опережает Китай по экспорту, по открытости своей экономики даже сейчас» [85] Бендукидзе К. Украина установила несколько мировых рекордов по идиотизму // Platfor.ma. 2014. 2 апреля. .

Доля больше, а дела обстоят лучше у Китая. Причина низкой отдачи украинского экспорта в его низкой технологичности, а значит, в небольшой добавленной стоимости, тогда как Китай постоянно увеличивает долю высокотехнологичных товаров. А что говорить о всяких Тайванях-Сингапурах… Отсюда разница в положении.

Россия также имеет большую выручку от экспорта, ее вполне хватает на развитие сырьевого сектора, но на обрабатывающие отрасли остаются крохи.

Экономической науке все это известно, отсюда бесконечные разговоры про структурные реформы. Однако толку от этих призывов мало, если страна уже попала в колею международного разделения труда. В таком случае из нее трудно вырваться. Легко говорить про необходимость увеличения доли высокотехнологической продукции, но куда ее девать? Экспортировать? Однако внешний рынок поделен и забит аналогичными товарами. Реализовывать внутри страны? Но там тоже господствуют иностранные производители. Поэтому российско-украинскому авиапрому трудно продать свои самолеты даже у себя дома, и авиастроение хиреет. То же положение с автомобилестроением и прочей продукцией с высокой добавленной стоимостью. Исключение составляют сектора, где лидировал СССР и его позиции не потеснили до сих пор, — военная авиация, атомная промышленность, космическая техника. Но получаемый там доход в масштабах страны невелик.

Другая модель наращивания жизненного уровня — путь неспешного, но непрерывного накопления. Такие страны не «донорві», и весь капитал идет на собственное развитие. Так год за годом, десятилетие за десятилетием растет совокупное общественное богатство. Поэтому уровень жизни в Исландии превышает средние показатели богатейшей по природным ресурсам России и промышленно развитой Украины.

Эта модель, как и экспортно ориентированная, подошла бы Украине. Украина могла бы стать поставщиком электроники, автомобилей и многих других товаров для государств бывшего СССР. Но ей уготовили участь «донорской» экономики. И как теперь изменить положение? Надо отказаться от потока денег с Украины в западные банки и смириться с сокращением импорта и увеличением украинского экспорта. А это уменьшение еще одной статьи доходов для западных государств. Сколь велика у них готовность идти на жертвы? Судя по прежнему договору ассоциации Украины с ЕС, который чуть было не подписал Янукович, такого желания раньше не было. Ситуация после конфликта с Россией, конечно, изменилась, и теперь Западу придется раскошелиться на антироссийский аванпост. Но насколько много они захотят поиздержаться на чуждую им страну?

Думается, что западные державы (за исключением США), и прежде всего Германия, на которую падает наибольшая доля издержек, будут искать компромисс на основе принципа: чтобы овцы остались целы и волки сыты. Это означает, что донорская ноша Украины, может, и уменьшится, но не будет ликвидирована, а к ее финансированию со временем начнут привлекать Россию. (Они же должны понимать, что Украина — неподъемное государство.) Для чего европейские политики постараются помирить Москву и Киев (в разумных пределах, конечно, ибо кровно заинтересованы в их вражде), что позволило бы возобновить финансово-экономическую подпитку Украины. И отзвук уже есть. Даже в разгар украинско-российского конфликта в среде либеральных экономистов раздавались голоса о необходимости вновь помогать Украине (тот же А. Аузан). В подкрепление своего тезиса, живописуя последствия экономического краха украинской экономики (миллионы беженцев, которые хлынут в Россию), заодно напирая на «братство народов».