Эндрю Кин - Ничего личного - Как социальные сети, поисковые системы и спецслужбы используют наши персональные данные

Подобное стимулирование, особенно по части брачных знакомств, далеко не ново, утверждает Кристофер Колдуэлл в Financial Times . Однако в доинтернетовском прошлом оно исходило в основном от внешних авторитетов — главным образом родителей, местных общин и религиозных групп. Разница между экспериментом OkCupid и родителями или религиозными группами, отмечает Колдуэлл, «заключается в том, что последние искренне переживают за молодых людей, которым они дают советы, хотят помочь им избежать ошибок, а если ошибки совершены, приложат все усилия для их исправления и не используют влюбленных как объекты для заработка» {510} 510 Christopher Caldwell, «OkCupid's Venal Experiment Was a Poisoned Arrow,» Financial Times, August 1, 2014. .

В новом цифровом государстве тотального надзора за нами будет наблюдать всякое не любящее нас учреждение — от компаний больших данных и правительственных структур до страховых компаний, поставщиков медицинских услуг, полиции и безжалостных утилитаристских работодателей, таких как Amazon Джеффа Безоса с ее научно управляемыми центрами выполнения заказов, где компания не спускает глаз со своей беззащитной рабочей силы. Компании больших данных будут знать, что мы делали вчера, что делаем сегодня и, благодаря совершенствующимся по точности технологиям прогнозирования, — что будем делать завтра. И в ходе этого «корыстного», по определению Кристофера Колдуэлла, эксперимента, как у OkCupid, компании больших данных станут беспощадно зарабатывать на наших персональных данных, а не использовать их во благо общества.

Антиутопическое будущее, где правят чудовищно могущественные технологические компании, обычно изображается в виде модернизированной версии тоталитарного государства, описанного Оруэллом. Например, в научно-фантастическом фильме «Прометей», снятом режиссером Ридли Скоттом в 2012 г., рассказывается о мире будущего, где технологическая корпорация под названием «Вейланд» становится настолько мощной, что ее генеральный директор с гордостью заявляет: «Отныне боги — это мы». Предполагается, что такие компании в конечном итоге заменят правительства. И станут тем самым Большим Братом.

Такие драматичные сценарии хороши для кино, но отражают чрезмерно манихейский взгляд на будущее. В нашу эпоху либертарианской враждебности к государству Google в действительности нет нужды становиться правительством, чтобы приобрести над нами еще большую власть. Когда у Эрика Шмидта спросили, не собирается ли Google действовать на манер правительства, он ответил, что его компания не хочет брать на себя сопряженные с этим обязанности перед страной. «Мы не стремимся превратиться в государство, — объяснил он. — У государства слишком много сложных проблем» {511} 511 Vanessa Thorpe, «Google Defends Listing Extremist Websites in Its Search Results,» Guardian , May 25, 2014. . Разумеется, Google не нужно становиться старомодным государством со всеми его «сложными проблемами» в виде сбора налогов, выдачи пособий и политики в области образования, чтобы увеличить свою власть и богатство. Вместо этого Google достаточно вступить в партнерство с государством, чтобы создать более эффективное и прибыльное общество тотального надзора.

«Кого мы должны опасаться больше из-за наших персональных данных — правительства или компаний?» — задается вопросом обозреватель Guardian Ана Мари Кокс {512} 512 Ana Marie Cox, «Who Should We Fear More with Our Data: The Government or Companies?» Guardian , January 20, 2014. . К сожалению, это уже не вопрос. В современном сетевом мире мы должны опасаться и правительства, и частных компаний больших данных, таких как Facebook и Google.

Летом 2013 г. нам устроили предварительный просмотр этого зловещего нового мира, когда бывший аналитик Агентства национальной безопасности Эдвард Сноуден опубликовал скандальные сведения о секретной программе PRISM, в рамках которой АНБ осуществляло массовый сбор информации, передаваемой по электронным сетям. «Если Большой Брат вернется, то он предстанет в виде государственно-частного партнерства», — говорит британский историк Тимоти Гартон Эш. Именно такого рода партнерства между частными компаниями больших данных наподобие Google и государством в лице АНБ мы и должны опасаться сильнее всего.

Согласно статье, опубликованной в июне 2013 г. в New York Times , программа PRISM «выросла из осознания Агентством национальной безопасности необходимости идти в ногу со взрывным ростом социальных медиа» {513} 513 Charlie Savage, Edward Wyatt, Peter Baker, and Michael D. Shear, «Surveillance Leaks Likely to Restart Debate on Privacy,» New York Times , June 7, 2013. . В рамках этой программы АНБ получало негласный доступ к данным пользователей таких компаний, как Microsoft, Yahoo, Google, Facebook, PalTalk, AOL, Skype, YouTube и Apple, причем всем им, как утверждают сами компании, правительство, ссылаясь на закон, настоятельно рекомендовало пойти на такое сотрудничество. Как замечает историк Интернета Джон Нотон, скандал вокруг PRISM раскрыл «скрытую проводку нашего сетевого мира» {514} 514 John Naughton, «Edward Snowden's Not the Story. The Fate of the Internet Is,» Observer , July 27, 2013. и продемонстрировал, что «Google, Facebook, Yahoo, Amazon, Apple и Microsoft являются неотъемлемыми компонентами американской системы кибернадзора» {515} 515 John Naughton, «Edward Snowden's Not the Story. The Fate of the Internet Is,» Observer , July 27, 2013. .