Александр Черенов - О ВЫСОЦКОМ, О «БИТЛЗ», О ЖУКОВЕ… И О СЕБЕ

– Почему именно Вы?

– Потому что я – «Христос» этого «корабля».

Другой от таких слов расхохотался бы моментально, а я воздерживаюсь. Не из чувства страха, не по причине здравого смысла: из того же курса научного атеизма вспоминаю, что у «хлыстов» «кораблём» называлась община, а вожак именовался «Христом». По мнению этих «Божьих людей», Христос мог вселиться в любого человека.

– В таком случае, вы – действительно «христововеры»…

Мой намёк на «такой случай», да ещё выданный задумчивым голосом и под такую же мину на лице, вызывает явное одобрение у контрагента. Губы его растягивает довольной улыбкой.

– Похоже, что Ваша «пятёрка» по атеизму – не «липа». Думаю, мы с Вами поладим.

– На какой основе? – осторожно «беру быка за рога». – Неужели, всё же – «капо»?

– Дался Вам этот «капо»! – смеётся лагерфюрер. – Мы – не «шталаг», какой-нибудь, и не средневековая секта религиозных фанатиков и изуверов. Мы – солидная организация, и даже юридическое лицо. И, как и всем другим солидным организациям, нам тоже нужны люди умные, образованные, самостоятельно мыслящие. Не «быдло», проще говоря.

Я осторожно кашляю в кулак.

– Могу я задать вопрос?

– Я его сам задам, – усмехается лагерфюрер. – «Зачем?». Вы ведь об этом хотели спросить?

Мне не остаётся ничего другого, как признать сообразительность визави. Лицо его тут же отказывается от усмешки.

– Руководящие кадры, уважаемый Александр. Нам нужны руководящие кадры со свежим взглядом на жизнь. Нам нужны люди, которые помогут осовременить заскорузлые формы.

– А не боитесь? – осторожно кривлю я губами. «По дороге» встречаюсь с явным непониманием контрагента.

– Чего именно?

– Ну, как это… «не вливайте молодое вино в старые вехи»?

Лагерфюрер смеется и одобрительно хлопает меня по плечу.

– Неплохо!.. Ну, что ж: прямотой – за прямоту!.. Представьте себе, не боюсь. Мы заскорузли в старых формах, и «молодое вино из Вас» поможет их осовременить. А ещё нам… мне нужны люди, которые имеют собственное мнение и не боятся его высказать. У нас таких давно нет. А из всего этого контингента такой – лишь Вы.

Губы лагерфюрера кривит презрением.

– Остальные – «травоядные». Но и в этом качестве они пригодятся нам. Мы нуждаемся не только в мозгах, но и в мускулах. Пятьдесят пар рук – это немало даже для такой немаленькой общины, как наша. Тем более что все эти руки – из Казахстана. Значит, в отличие от кондовой Руси, они умеют работать… и не будут валять дурака.

Визави подаётся ко мне так близко, что его лицо почти наезжает на моё.

– А ещё нам нужен толковый юрист-хозяйственник. Мы изучили Ваше досье. Особое внимание было уделено Вашей работе юрисконсультом. Я сразу же понял, что Вы – именно тот, кто нам нужен.

С миной удивления жму плечами.

– Стоило ли городить огород?! У вас тут, в Канаде, юристов – как собак нерезаных. Наверняка, полно их и среди русских эмигрантов. Почем было не обратиться к ним – вместо того, чтобы обманом завлекать кого-то с «исторической Родины»?

Лицо визави кривит скепсисом.

– Как говорится, рад бы в рай, да грехи не пускают. Здешний народ, дорогой Александр, основательно испорчен капитализмом. Истинно верующих почти нет: подавляющее большинство – хрестоматийные фарисеи. То, есть, притворяются и лицемерят. А многие не считают нужным делать и этого: просто не верят в Бога.

Тяжкий вздох исходит из груди контрагента.

– Вот и получается, дорогой Александр: на буржуазную расчётливость, иначе говоря, корыстолюбие, накладывается ещё и безверие, порождённое, как ни парадоксально, всё тем же капитализмом. Эту публику сюда…

– … и калачом не заманишь?

– Нашим «калачом»! – выразительно дорабатывает пальцем вверх лагерфюрер. – Эта публика знает цену. И не столько себе, сколько на услуги такого рода. Многим из этих людишек цена – грош в базарный день. Но…

Под очередной протяжный вздох контрагент разводит руками.

– … спрос на юридические услуги здесь, увы, постоянный. Что-то перепадает и им, а значит, поднимает их стоимость. Как итог, нам эта публика не по карману.

– Понятно.

Теперь уже я вздыхаю.

– Значит, я буду у Вас примерно на том же положении, на котором Эзоп был у Ксанфа?

Лагерфюрер честно выпучивает глаза и честно же отвешивает челюсть.

– Не понял?

– Эзоп – древнегреческий раб-философ, баснописец, консультант и спаситель своего хозяина по имени Ксанф.

Лагерфюрер улыбается, но с изрядной долей смущения. Даже гладко выбритую щеку скребёт «под тем же соусом», то ли притворяясь, то ли взаправду.