Николай Болотов - Парадоксы интеллектуального чтива. Книга вторая. «А что вместо церкви»

Впоследствии над прахом пророка возвели прекрасную мечеть, а могилу подняли от земли на высоту 20 сантиметров. Мечеть эта стала одной из святынь мусульманского мира, и поклонение гробу пророка является для мусульман таким же богоугодным делом, как и паломничество в Мекку .

В общем, что можно сказать в заключении?

Если не всё христианство (поскольку католицизм ещё как-то упирается нашествию современного мировоззрения в условиях современной же цивилизации), то наше православие ни на йоту не продвинулось в сторону развития церковной социологии со времен реформы Никона.

Я даже не имею в виду хоть какое-то соответствие убогого библейского церковного мировоззрения современным концепциям мироздания, открываемых новой физикой и астрофизикой, в которых места для ветхозаветных истин просто не остаётся по определению. Видимо это вещи принципиально недоступны для понимания выпускникам духовных семинарий. И не оттого, что они сами по себе от рождения туповаты, а в связи с церковной зашоренностью на современные знания, против которых христианство испокон веков усиленно боролось всеми доступными способами, не гнушаясь и «очистительных костров». Видимо поэтому образовательный и мировоззренческий уровень современного священнослужителя не превышает интеллект авторов легендарных писаний 2000-летней давности. Иначе чем можно объяснить, что вся православная церковная теология самозабвенно толчётся исключительно на «толкованиях» древних прописных истин, не пытаясь создать современные «Истины веры».

Более того, эта апокрифическая толкотня поощряется блаженными «отцами православной церкви», поскольку отвлекает от любопытных вопросов в смысле истинной ценности древних писаний для современного человека.

Их кредо на сей счет я привожу дословно, чтобы не ошибиться, по ссылке на многочисленные «научные достижения» теологии:

В других религиях Самое главное – что именно проповедует та или иная религия, а кто проповедует – это уже вопрос второй важности.

В христианстве все как раз наоборот.

Главное место в жизни верующего человека занимает сам Христос, а Его учение и заповеди – это своего рода путеводители, указывающие верную дорогу и помогающие проложить правильный маршрут, в конце которого стоит личность нашего Божественного Учителя.

То бишь, нет Христа – и нечего нет!

Меня поражает «убогость» этой богословской мысли……..

Каким образом православие собирается существовать в условиях будущей технологической революции и либеральной демократии, если ей начихать, что говорят их же проповедники. То есть пусть отец Фёдор с «дурного глазу» несет всякую чушь мирянам, всё равно он прав, поскольку за ним стоит Христос?!

Но тогда непонятна сама философская суть апокрифов!

К чему все эти многотомные рассуждения на кончике пера?

Но это так сказать некие несущественные частности, мелочи, на которые «по-христиански» можно и закрыть глаза. Главное, исходя из чисто церковной богослужебной логики, если Христа в человеческой истории никогда не было, то надо иметь незыблемый испокон веков канон, якобы заветный от его имени. Оттого никаких апокрифических новаций в Библии, даже если они старше самого христианства.

Давайте займемся повседневной ловлей чертей на кончике пера путем придания анафеме бесконечно появляющихся апокрифов и введением (в качестве приоритета для православия) запрета на всё теологические нововведения. Это, как минимум, создаст впечатление у верующих, что церковь обладает «нерушимой в веках» истиной, которая применима будет всегда и во все времена.

Наивность этого заблуждения, по-видимому, очевидна и для современных «отцов церкви», тем не менее, они сами себя загнали в угол своей закоренелой приверженностью к ветхозаветному писанию, от самого названия которого современному человеку веет запахом плесени.

И в Заключении…….

Мне думается, что если даже не для сохранения православной церкви в ближайшие полсотни лет, а лишь для продления ей существования на этот сток, должен же найтись кто-то из «отцов церкви», способный хотя бы частично приспособить «священное писание» к современной лексике, вроде гонимых сейчас апокрифов.

Боящимся ответственности за авторские новации хочу напомнить, что все церковные писания называются рукописями, то есть «писанными руками», при том руками человеческими и отнюдь не «божьими». Правда для этого требуется мозгов чуть по более тех, которых хватает у «святых отцов» для архаичной критики допотопных апокрифов. Позаимствовать оные можно только у молодых выпускников современных «высших православных академий», но тут начинает действовать логистический парадокс на манер «заколдованного для гоголевского Вия круга»: