Валентина Краскова - Кремлевское золото

Практически, это невозможно себе представить, но такая крупномасштабная операция, проводимая двумя странами, держалась в секрете от остального мира. Более того, ни в России, ни в Германии, население не догадывалось о том, что происходит. Народные деньги, сконцентрированные в руках правителей, шли якобы на народные нужды. Как было на самом деле, история вскоре наглядно продемонстрировала.

Но давайте обратимся к фактам. П. Карелл утверждает, что «все, до последнего гвоздя, вывозилось из Германии… Необходимые материалы и снаряжение поступали в Ленинград из свободного порта Штеттин. Особо секретное или взрывоопасное оборудование или предметы, которые нелегко было замаскировать, нельзя было погрузить в Штеттине — их погружали на небольшие прогулочные яхты, на которых находились офицеры флота, и они плыли тайными маршрутами через Балтику. Естественно, из-за этого порой исчезал целый груз. В обратном направлении шли такие предметы, как гробы летчиков, разбившихся под Липецком: их запаковывали в ящики, на которых было написано, что это запасные части, и отправляли в Штеттин. Таможенники, по договоренности с Рейхсвером, помогали переправлять их из порта».

Кроме того, по условиям тайных соглашений двух стран, немцы обязаны были проводить военную подготовку советского командного состава. «Бывшие солдаты царской армии, прославленные бойцы гражданской войны, украшенные боевыми наградами политические комиссары сидели бок о бок с аспирантами германских военных академий и слушали лекции о военном искусстве Мольтке, Клаузевица и Людендорфа». Это располагало к личному сближению германских и советских, военных. Все беседы, которые вели советские военные с германскими коллегами, тщательно записывались последними и направлялись в архив ГЕФУ. Именно этими материалами секретного архива воспользовался впоследствии группенфюрер СС Р. Гейдрих (по заданию Гитлера и Гиммлера) с целью дискредитировать военных, включая и Тухачевского. «Гейдрих, — отмечает П. Карелл, — внес изменения в содержание архивных материалов ГЕФУ. Он внес добавления в переписку, добавив несколько новых писем и заметок так, чтобы, в конце концов, был готов превосходный материал с подлинными документами и печатями, материал, который поставил бы любого генерала в любой стране перед Военным трибуналом по обвинению в государственной измене».

Возникает вопрос, для чего Гитлеру было нужно дискредитировать военачальников Красной Армии, особенно, если учесть, какие бешеные суммы Рейхсвера уходили на их профподготовку, а также на помощь в развитии военной промышленности в Советской России? П. Карелл, изучив неопровержимые документы, приходит к выходу, что среди крупных военных деятелей в России, действительно, созревал план свержения правительства СССР. Он приводит некоторые известные ему сведения, подтверждающие активную роль Тухачевского в организации попытки государственного переворота. А конфликт, существовавший между Сталиным и Тухачевским, едва не превратил подобную возможность в реальность. В 1932 г. заместитель Наркомвоенмора Тухачевского Я. Гамарник внес предложение создать на Дальнем Востоке коллективные хозяйства из военнослужащих. И к 1936 г. колхозный корпус насчитывал уже 60 тыс. человек, которые несли боевую службу, и 50 тыс. резервистов, которые работали в поле. Это была боевая сила из 10 дивизий, со своей структурой, практически неподотчетная Красной Армии. Что немаловажно, колхозный корпус был удален от Москвы, в которой находилось сердце режима. И эта организация могла стать идеальным орудием в руках командующего в случае вооруженного конфликта.

Весной 1936 г. Тухачевский отправляется в Лондон в качестве руководителя советской делегации на похороны короля Георга V. Дорога туда и обратно пролегала через Берлин, чем и воспользовался красный маршал, чтобы провести переговоры с ведущими немецкими генералами. Встречаясь с ними, он ставил перед собой цель, прежде всего заручиться гарантией, что Германия не воспользуется революционными преобразованиями в России, чтобы начать поход на Восток. Тухачевский желал бы, чтобы существовавшие связи и сотрудничество между двумя странами оставались без изменений после падения сталинского режима.

Однако, как видно, страх военного переворота преследовал не только советских руководителей. Внутри Германии назревал подобный конфликт. Немецкие военные также задумывались о свержении правящего режима.