Игорь Ротарь - Записки странствующего журналиста. От Донбасса до Амазонки

Знакомство с Польшей я начал со старинного польского города Люблин. По иронии судьбы я остановился в гостинице «Клеопатра», хозяином которой был сириец, а рядом с отелем была кальянная, где собирались студенты из Узбекистана.

Но все же пока польский дух в городе сохранился. Очень приятен старый город с узкими улочками, древними костелами и симпатичными домами в стиле люблинского Ренессанса.

Поесть вкусной польской еды — тоже не проблема. Мне понравилось, что в национальных ресторанах из принципа не держат острых соусов (типа табаско).

Кстати, в таком польском ресторане я стал жертвой ложного друга-переводчика. Я заказал себе piеrogi, но это оказались не пироги, а вареники. Пожалуй, самое экзотичное блюдо польской кухни — это тартар: сырой говяжий фарш с сырым же яичным желтком.

Вообще, польская кухня несколько отличается от русской. Вроде все те же борщ, отбивная, но все немного по-другому. Хотел вначале написать, что русская кухня отличается от польской, как русская женщина от полячки, но это все же преувеличение. Скорей — как русская от украинки.

На окраине Люблина расположен музей нацистского лагеря Майданек. Он по-настоящему огромный — 70 гектаров, и чтобы просто его обойти, нужно несколько часов. Среди посетителей очень много евреев, как религиозных (в диковинных прикидах), так и светских. Вместе со мной ходила большая группа еврейских подростков лет шестнадцати аж из Аргентины.

Я оказался черствым, и, если уж честно, не могу сказать, что экспозиция сильно меня задевала. А вот аргентинцы плакали навзрыд, причем не только девочки, но и мальчики. Чтобы как-то преодолеть скорбь, они начинали обниматься. Также впечатлили ритуальные песни евреев у мемориала жертвам Холокоста. Почти у каждой группы иудеев оказывалось несколько певцов, и пел такой импровизированный хор на удивление красиво.

Из Люблина мне предстоял долгий (шесть часов) путь в Краков. Я решил схитрить и остановиться на одну ночь в каком-нибудь маленьком симпатичном городке. За советом я отправился в бесплатный центр туристической информации. Хотя на часах было всего 10 часов утра, от сотрудника центра откровенно пахло вином (все-таки поляки — наши люди), но, несмотря на эту деталь, он мне очень помог, посоветовав остановиться на ферме в окрестностях старинного городка Сандомерж.

Оказывается, в Польше великолепно развит столь любимый мною экотуризм (жизнь на природе). На окраинах небольших старинных городков в живописной местности расположены агротуристические усадьбы. Я остановился на такой туристической ферме. Благоустроенный номер в ней стоил меньше 20 долларов (плюс можно было пользоваться общей кухней). Сразу за отелем начинался берег Вислы, а с окрестных холмов открывался чудный вид на средневековые костелы Сандомержа.

Хозяин отеля Яцек, бывший инженер по медицинской технике, говорил со мной на странной смеси русского и английского.

Кстати, о возможностях коммуникации: в целом в Польше объясниться несложно. Почти все пожилые люди говорят на подзабытом русском (правда, гораздо хуже, чем в советское время), а молодежь — на английском. Сложнее с людьми среднего возраста — они часто говорят только по-польски.

Увы, в одной из гостиниц администраторшей была как раз такая женщина среднего возраста, с трудом говорившая по-английски. В качестве переводчицы она пригласила горничную-украинку, но та принципиально отказалась говорить со мной по-русски и переводила с польского на украинский. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что большинство украинских гастарбайтеров, а их в Польше очень много, охотно говорили со мной по-русски и помогали в общении с поляками.

То, что Краков — безумно красивый город, знают все, поэтому я не буду занудно описывать местные достопримечательности. Скажу лишь, что я был во многих европейских городах и могу засвидетельствовать, что Краков уверенно входит в топ самых красивых городов континента. Старый город просто огромен, и бродить по его узким улочкам можно неделями. Приятно, что в нем по-прежнему встречаются не только туристы, но и краковчане: чопорные старушки и старички с тросточками, очень много студентов.

Во многих кафе Старого города собирается местная художественная богема, пьющая почти в тех же масштабах, что и их русские коллеги. Как-то поздно ночью я решил пройтись по питейным заведениям Кракова. Увы, почти все они были закрыты, но какой-то работающий бар я все же нашел. Взял пиво, а когда хотел повторить, то бармена за стойкой уже не нашел. Подошел к какому-то клиенту и спросил про бармена.