Юрий Сторчак - Русский фактор

Проблема расширения НАТО для руководства РФ заключалась в исчезновении стратегического защитного буфера между ней и Западом и окончательном переходе стран Центральной и Восточной Европы в зону его влияния. Существование политической нейтральной зоны оставляло возможность возвращения этих стран или некоторых из них в сферу влияния РФ по мере стабилизации ее внутреннего положения и укрепления ее международного влияния.

Начиная с 1994 года для борьбы с козыревским капитулянтством российские изоляционисты собирали национал-патриотические силы. Изоляционисты и многие прагматики пытались использовать разногласия на Западе для сохранения буферной зоны между НАТО и Россией, которая, по мнению этих людей, в своем движении приближалась не к Европе, а к допетровским позициям.

Россия стремилась к исключительности и статусности своих отношений с НАТО. Предсказуемая неудача идеи паритетного партнерства между Североатлантическим альянсом и СНГ во главе с РФ была особенно неприятной на фоне активизации партнерства Украины, Грузии, Азербайджана, Узбекистана с НАТО и вступления в него бывших членов ОВД. Последнее частично компенсировало подписание в мае 1997 года в Париже Основополагающего акта Россия — НАТО. Москва не признавала легитимности его расширения и продолжала стремиться к равновесным отношениям с этим альянсом. Ища способы и варианты уравновешивания расширения НАТО, российские политики, прежде всего Евгений Максимович Примаков, предлагали реинтегрировать постсоветское пространство в рамках СНГ. Этот план был нереалистичен. В 1996–1997 годах российско-белорусское сообщество оформилось в межгосударственный союз, ставший барьером на пути дальнейшего продвижения НАТО на восток и первым шагом на пути к более широкому объединению ряда государств вокруг РФ.

В 1997 году для консультаций и практического сотрудничества между РФ и Североатлантическим альянсом был создан Совместный постоянный совет (СПС) Россия — НАТО. По этому поводу Генри Киссинджер публично высказывал опасения, что СПС может подменить собой Совет НАТО, потому что, не являясь членом этого альянса, свободная от каких-либо обязательств в этой связи Россия получала возможность участвовать в работе НАТО с правом решающего и блокирующего голосов.

В июне 1999 года по решению Генерального штаба, с санкции президента Бориса Ельцина, но без ведома Правительства РФ и ее министра обороны 200 российских десантников из состава миротворческой бригады в Югославии, чтобы помешать силам НАТО занять местный аэродром Слатина и увеличить на этом плацдарме группировку России, совершили внезапный марш из Боснии в Приштину.

Отказ Румынии и Болгарии пропустить следовавшие в столицу Косово российские самолеты разрушил замысел операции, оставшейся в истории отчаянными усилиями сохранить лицо в безнадежно проигранной партии. В 2003 году для оптимизации своего военного присутствия за рубежом российские миротворцы были выведены из Боснии и Косово.

Но в последний раз «ельцинские гарантии» сработали. Перманетный российско-американский диалог позволил урегулировать конфликт на условиях НАТО (миссия Черномырдина — Ахтисаари с участием Тэлботта), а саммит G8 в Кельне формально примирил Россию и ведущие стран НАТО. РФ (Борис Ельцин, Виктор Черномырдин) считала, что спасла мир от войны, а США и лично Клинтона — от наземного вторжения. Соединенные Штаты считали, что для России поддержка НАТО была единственным разумным выбором. К осени 2000 года, после свержения Президента Сербии Слободана Милошевича, миссия НАТО на Балканах была завершена. К этому времени Москва фактически утратила интерес к Югославии и к Балканам.

В 2002 году СПС был заменен Советом Россия — НАТО. Данная замена стала качественным шагом вперед в развитии российско-западных отношений. Этому способствовал ряд факторов: выход на первый план в повестке дня международной безопасности тематики борьбы с терроризмом; геостратегическое сосредоточение на регионе Большого Ближнего Востока; уменьшение значения «российского фактора» в деятельности НАТО; упрощение восприятия этого военно-политического блока в общественном мнении России и ее элитой и другие. Проблемы членства России в НАТО и защиты ее территории от него утратили актуальность, создав условия для прагматического сотрудничества там, где у сторон имеются общие интересы. Главной позитивной новацией стала институциональная замена формата «18 против одного» форматом «круглого стола», в котором обеспечивались формальное равенство участников и свободный обмен мнениями между ними.