Погром готовили загодя, по спискам: "На дверях красовались белые, нарисованные мелом кресты. Дверь соседки была чиста. Войдя к нам, она рассказала, что накануне в жилищное управление, где она как раз и работала, ворвались какие-то молодые люди и, угрожая паспортистке, потребовали списки жильцов. Зачем - не сказали.
- Начальник сначала не даваль, - рассказывала соседка, по-молдавски смягчая в конце глаголов русское "л", - потом даль. Испугалься" (с. 77).
У этой соседки Бершин и хозяева квартиры, где он остановился, и спрятались. "Часа через два, когда шум окончательно стих, мы осторожно вышли на лестничную площадку, огляделись, а потом уже через проем сломанной двери вошли в квартиру. Осколки люстры сразу затрещали под ногами. Шкафы были вывернуты наизнанку. На месте экрана старенького "Рекорда" зияла дыра. Стекол не было. На полу вперемешку валялись книги, подушки и осколки посуды. Искать пропавшие вещи мы не стали. Не было времени. Хотя соседка и предлагала пожить у нее, мы решили, что нужно уезжать. Хотя бы на время. Кое-как приладили дверь к петлям и даже умудрились закрыть их на ключ. Вдруг за спиной послышался странный всхлип. В проеме соседней, тоже помеченной крестом двери, стояла смуглая пожилая женщина, прижимая к себе ребенка лет пяти. Женщина смотрела на нас безумными глазами и повторяла окровавленным ртом: "Готыню! Готыню!" (Боже! Боже! - идиш)" (с. 78).
Из зарубежной истории хорошо известно, как легко и быстро фашисты переходят от избиений к убийствам. В демократической Молдавии этот процесс был облегчен тем, что фашисты были не в оппозиции, а у власти .
"С марта 1992-го здесь (в Бендерах. - А.Т .) начали пропадать люди. Многих находили под городом - в садах или в Гырбовецком лесу - мертвых и изувеченных. Группы террористов, сформированные Министерством национальной безопасности Молдавии, называемые там, что естественно, "группами по борьбе с терроризмом", похищали и убивали бендерчан. 1 апреля состоялась, как выяснилось впоследствии, репетиция погрома. Два молдавских бронетранспортера в шесть часов утра ворвались в город и на пересечении улиц Мичурина и Бендерского восстания расстреляли из пулеметов милицейский пост и автобус с рабочими хлопкопрядильной фабрики. Несколько человек, включая полковника милиции Таранова, капитана Ечина, рабочих Бубуека и Барбакаря, - погибли. Поразило еще одно: в автобусе в числе погибших рабочих оказалась женщина-молдаванка, муж которой, полицейский, принимал участие в нападении и расстреле. И может быть, именно он и убил свою жену" (с. 110).
Напоминаю, Бершин - не эксперт, Бершин - поэт. Он пишет то, что видит, пишет так, как видит. Образно: "Я осторожно прокрался вдоль стены горсовета и заглянул за угол. И увидел у крыльца огромную воронку, в которую откуда-то сверху стекал тоненький красный ручеек. В этот момент что-то влажное коснулось моего затылка. Я поднял голову. Это была огромная еще не заснувшая рыба с торчащим сквозь нити авоськи плавником. Она смотрела на меня мутным взглядом, словно приглашая заснуть вместе с ней. Авоська была зажата в крепкой мужицкой руке, которая неуклюже свешивалась с дерева. Тела не было. Была только рука. Я обвел рядом растущие рядом деревья и кусты. Все они были увешаны остатками человеческих тел. Ноги и головы росли отдельно. Женская грудь сочилась кровью. Одинокий затекший глаз выглядывал прямо из ветки. Остроконечная туфелька запуталась в чьей-то седой шевелюре. Там же, на одной из веток, видела раскрытая дамская сумочка с немудреной косметикой" (с. 120).
Вот что это было: "Шестого июля 1992 года в здании Дубоссарского горсовета собрались на совещание руководители городских предприятий. Настроение было приподнятое, потому что накануне было заключено соглашение об очередном прекращении огня. Опять поверили. И стали обсуждать вопросы восстановления городской экономики и коммунального хозяйства. Обсудили. Двинулись к выходу. Когда всей группой вышли на крыльцо, в него угодил снаряд. Мертвых руководителей по частям разметало по земле, по деревьям и кустарникам. Восемь человек. Или всего восемь. У войны своя арифметика. Потом собрали по частям директора завода по ремонту и обслуживанию техники Степана Покотило, председателя стройорганизации № 2 Вячеслава Додула, председателя райпотребсоюза Наталью Луполову, председателя "Агротранса" Геннадия Кузнецова, начальника коммунального хозяйства Рафаэла Гареева, председателя райзаготконторы Василия Радовского, председателя горторга Илью Гуриценко и директора хлебозавода Галину Марченко. Собрали и похоронили. Вместе с планами экономического возрождения Дубоссар" (с. 120-121).
Читать дальше