Александр Тарасов: Затмение. Не по Антониони. Студенческие беспорядки и mass media: исследование одного явления

Почему именно студенческие беспорядки? По ряду причин. Во-первых, всякие гражданские беспорядки — это, по определению, «тема номер один», материал на первую полосу, в заголовки новостей. Во-вторых, тема студенческих беспорядков мифологизирована и сакрализована в общественном сознании — как же, как же, знаем, помним, читали, интересовались, увлекались, живо следили: Май-68, Сорбонна, баррикады, Кон-Бендит, «молодежная революция», «конфликт поколений», хиппи, «Битлз», Руди Дучке, «Студенты за демократическое общество», Вудсток, Джанис Джоплин, Боб Дилан, «The Times They Are a-Changin'», Сартр, Годар, Маркузе, «Лето пришло — время пришло драться на мостовых...» Для 40-летних — тех, кто занимает сейчас ведущие должности в нашей mass media, — это: воспоминания о молодости, это свято... В-третьих, молодежная тема — выгодная: читать будут все, смотреть будут все, молодые — потому что это о них, старые — потому что у всех есть дети. Это многократно проверено за последние 10 лет на статьях и фильмах о «Системе», о молодежной наркомании, о рок-субкультуре, о «казанских командах». В-четвертых, наконец, студенческие беспорядки — просто яркое зрелище, как говорят профессионалы, «красивая картинка», TV особенно должно бы на это клюнуть...

Предвижу возражения: все это хорошо, но о каких, собственно, студенческих беспорядках идет речь? Никто ни о каких беспорядках не слышал.

В том-то все и дело. Беспорядки были. Информации о них — не было. Чтобы заполнить лакуну, созданную нашей mass media, расскажем сначала о самих беспорядках.

Итак, беспорядки № 1. Москва. 12 апреля 1994 года.

Беспорядки выросли из пикета перед Домом правительства («Белым домом»), который проводила официальная Ассоциация профсоюзных объединений студентов (АПОС) в поддержку требований повышения стипендий и своевременной их выплаты. По известной методике официальных профсоюзов на пикет в автобусах были доставлены представители студенчества из ряда городов Центральной России — Калуги, Твери, Пензы, Воронежа. К ним присоединились, естественно, московские студенты. Всего число пикетчиков доходило до 5 тысяч человек. Разумеется, на пикет явились и представители левой оппозиции — от комсомольцев до анархистов, — которые развернули среди студентов задушевную агитацию и активно торговали своей периодикой.

После двух часов бесполезного и скучного стояния терпение пикетчиков иссякло. Правительство явно и демонстративно игнорировало пикет. Подзуживаемые леваками, студенты устроили стихийный митинг, использовав в качестве трибуны строительный вагончик. Официальные профлидеры пытались было этому противостоять, но их никто не слушал. Студенты один за другим выкрикивали в адрес правительства и президента всё, что у них накопилось. Ораторского опыта у выступавших не было, и потому они быстро переходили от аргументированной критики к угрозам и мату в адрес «высших должностных лиц». Тут инициативу захватили поднаторевшие на митингах лидеры леваков. Заведя массы революционными речами, они призвал организовать марш к Кремлю и перенести митинг на Красную площадь. Такой митинг власти вряд ли могут проигнорировать.

Скандируя «Стипендию! Стипендию!», «Вся власть студентам!», «Fuck off буржуй!» и «Ельцин — козел!», толпа выплеснулась на Новый Арбат. В марше участвовало от 2,5 до 3 тысяч человек. С организацией было плохо. «Марш протеста» скорее напоминал народное гулянье, и только первые ряды, где сосредоточились политические активисты, выглядели стройными.

Демонстранты перекрыли уличное движение на Новом Арбате. ГАИ вынуждено было пустить автопоток в объезд. Впрочем, какой-то «новый русский» на иномарке смело въехал в колонну и сбил одного из студентов (по счастью, парень отделался только ушибами). Обозленные студенты тут же выбили в иномарке ветровое стекло и пригрозили «новому русскому», что сожгут его вместе с машиной. По воспоминаниям участников, «буржуй сидел в тачке тихо, как мышка».