Дарья Златопольская - Важные вещи. Диалоги о любви, успехе, свободе

Д. З. Вы сказали, что художник – это тот, кто создает мечты. Стив Джобс, чью автобиографию вы назвали лучшей книгой об успехе, тоже говорил, что его работа заключается в том, чтобы создавать мечты. А зачем нужны мечты?

T. M. Я не знаю. Что такое мечта? Это бегство от реальности, как и сон. Сейчас мое любимое время дня – когда пора ложиться спать. Я прячусь в свои сны. Но и во сне я работаю, и на самом деле это ужасно. А что касается мечты – вообще-то сейчас у меня ее нету. Я просто убегаю в свои сны.

Социальные сети – еще один способ бежать от реальности. Ты создаешь в фотографиях ту жизнь, которую тебе бы хотелось прожить, и сам же веришь в ее реальность.

Тут есть два момента. Во-первых, социальные сети – прекрасный инструмент для работы, и я им активно пользуюсь. Например, находясь в Москве, я выкладываю новость, и об этом тут же узнают во всем мире. Это очень удобно, это революция. Но есть и второй момент: и я, и многие молодые люди тешат свое самолюбие. Социальная сеть раздувает в человеке его эго: «Вот он я! Я гламурный! Я хочу то, хочу это!» И вот это раздутое эго выходит из-под контроля и разрастается в огромного монстра. Люди это осознают, но остановиться уже не могут. Я тоже подсел: я постоянно что-то выкладываю.

Правда? Неужели Инстаграм и ваше эго тоже раздувает?

Да, наверное, так.

Вы часто используете слово «пустота» как полную противоположность понятия «разрастающегося эго». Почему это понятие так важно для вас?

Примерно шесть или семь лет назад одна японская глэм-рок-группа исполнила песню, которая называлась «Пустота». Это была довольно популярная песня. Я сейчас попробую вспомнить какие-то слова из нее, достаточно важные: «Я ничто, ты ничто, мы счастливы, это музыка пустоты». Песня появилась сразу после землетрясения и цунами. Тогда погибло много людей. А эта рок-группа пела: «О пустота, о небытие!» Это было похоже по стилю на рок 70-х, и я заимствовал это слово как важный ориентир.

То, о чем вы говорите, – фактически дзен-буддизм. Достижение абсолютной опустошенности как высший уровень духовного роста. Как вы достигаете этого состояния?

Я-то как раз его еще не достиг. Я только стремлюсь туда, поэтому и пишу о пустоте. Я хочу попасть в мир пустоты, на этот уровень, но пока не могу. Надеюсь, что у меня получится лет в 70–80. Не знаю, сколько я еще проживу, но пока, видимо, рано. Это для меня тоже своего рода мечта.

У нас в России есть выражение: «Художник должен быть голодным». Стив Джобс на одной из своих лекций тоже говорил: «Оставайтесь голодными». Несмотря на свой успех, вы остаетесь голодным?

Не знаю, не знаю. Не могу сказать, что я голоден. Но у меня есть жажда совершенствовать свое мастерство. Я хочу создать нечто монументальное, но пока не знаю, как это воплотить. Поэтому я увяз в разных мелочах. Вы видели мою работу «Пламя желания» на выставке в «Гараже»? Это самая большая моя работа, и пока я не могу сделать ничего более масштабного. Пока я в поиске. Не могу с собой справиться. В этом смысле я могу сказать, что я голоден.

У выражения «быть голодным» есть еще один смысл. Оно означает, что тебе нечего терять. Это делает тебя сильным. Если ты совсем неизвестный художник, ты обладаешь свободой для творчества и самовыражения. Но когда ты знаменит, ты уже создал свой мир, имя, репутацию. Есть огромный риск всего этого лишиться.

Да, я понимаю, о чем вы.

У вас есть это ощущение? Давят ли на вас ваше имя и ваша известность?

Мне кажется, что я устаю, старею и выгораю. У меня нет прежней широты взглядов. Мой фокус сместился на повседневную жизнь. Я как бы уменьшаюсь, уменьшаюсь и в какой-то момент исчезну совсем. Так мне сейчас кажется. Вы понимаете, о чем я говорю?

Да-да, я понимаю. Гессе говорил, что «стареть» означает возвращаться в детство, если ты правильно живешь. Я надеюсь, что это ощущение, когда вы становитесь все меньше и меньше, – ваш путь к своему внутреннему ребенку.

О, это как в фильме «Бенджамин Баттон». Там парень рождается стариком и в конце становится младенцем. Помните?

Д. З. В фильме Отара Иоселиани «Жил певчий дрозд» главный герой – музыкант – играет на литаврах в оркестре и живет как птица, при этом пишет музыку «в стол». В фильме удивительно передана атмосфера Тбилиси.

Р. Г. Вы нигде, наверное, не увидите такой Тбилиси, как на экране у Иоселиани. Это его быт, его друзья. Этот юмор рождается от правды. Посмотрите хотя бы начало этого фильма – одно из величайших начал в кино, которое я когда-либо видел. Главный герой торопится, он проходит весь этот путь до своих литавр, чтобы в нужный момент в финале симфонии ударить. Поражаешься, насколько это подлинно. Даже если ты не тбилисец, это тебя увлекает, потому что там есть правда жизни, точно такая же, как у неореалистов в Италии.