Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер - несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Могли ли заговорщики действительно поставить Троцкого во главе государства, если удастся убрать Сталина? С одной стороны — фигура известная, последний из крупных деятелей революции, равновеликих Сталину. В Германии во главе государства после свержения Гитлера военные заговорщики, например, планировали поставить гражданское лицо, правда, под своим контролем, да к тому же милитариста по убеждениям (как и Лев Давыдович, впрочем).

С другой стороны, есть сведения, что наркомом обороны хотели поставить Якира, любимца генерала Гинденбурга. Кем тогда, по планам заговорщиков, должен был быть Тухачевский?

Ладно, пофантазировали немного, теперь вернемся к показаниям маршала. По возвращении в СССР Тухачевский продолжает вербовать своих сторонников, в ряды которых приходят начальник Главного артуправления Ефимов, Корк, Вакулич, Горбачев. Особенно важным было установление связи Тухачевского с Путной в 1933 году. Путна, который наряду с Примаковым возглавлял троцкистов в армии, сообщил Тухачевскому, что он продолжает связь с Троцким и с троцкистским подпольем во главе с И. Н. Смирновым. После назначения Путны военным атташе в Англии Тухачевский поручил ему держать связь между ядром военного заговора и Троцким. В то же время он сам устанавливает связь со Смирновым.

Интересный разговор произошел у него с Горбачевым, который заявил Тухачевскому, что им самим уже организуется «дворцовый переворот» и что у него есть связь с комендантом Кремля Петерсоном, начальником школы ВЦИК Егоровым, а также с Енукидзе. Судя по всему, речь идет о раскрытом в 1935 году так называемом «кремлевском заговоре».

В это же время Тухачевский вновь встречается с Роммом, который передает ему указания о необходимости снабжать данными германский генеральный штаб, а также работавший в союзе с ним японский генеральный штаб, проводить вредительство в армии и пр. В 1933 году у Тухачевского происходит первый разговор с Бухариным, который говорит ему, «что политика партии губительна, что надо обязательно убрать Сталина и что поэтому надо всячески форсировать организацию и сколачивание заговора». В том же году он встречается с бывшим главкомом РККА С. С. Каменевым, в то время третьим замом наркома обороны, а позднее начальником ПВО, который также согласился стать участником, но успел умереть до 1937 года. Каменев, по словам Тухачевского, становится участником центра заговора. В то же время к нему примыкают Рохенсон, Гендлер и Либерман.

Очень важным шагом на пути формирования заговора было объединение группы Тухачевского с Примаковым и его троцкистской командой — Казанским, Курковым, Шмидтом, Зюком и другими. Через Примакова Тухачевский вышел на Пятакова и других троцкистов, занимавших высокие посты в руководстве страны. Как пишет сам обвиняемый, «в зиму с 1933 на 1934 г. Пятаков передал мне, что Троцкий ставит задачу обеспечить поражение СССР в войне, хотя бы для этого пришлось отдать немцам Украину, а японцам Приморье». Впрочем, к плану поражения мы еще вернемся.

К тому времени ядро заговора уже вполне сложилось. В его центр входят Фельдман, Эйдеман, Каменев, Примаков, Уборевич, Якир, а также Гамарник и Корк. При этом Гамарник формально не входил в центр заговора, однако знал о нем и держал связь через Якира и Уборевича. Как пишет сам Тухачевский, «члены центра редко собирались в полном составе, исходя из соображений конспирации. Чаще всего собирались отдельные члены, которым по каким-либо служебным делам приходилось встречаться». Как видим, пока все вполне логично.

В том же 1935 году происходит срыв: Енукидзе выставляют из Кремля и переводят из Москвы. На прощание он советует Тухачевскому связаться с Караханом, зам. наркома иностранных дел, и с Ягодой. Очень скоро маршал убеждается, что Ягода знает о заговоре. Среди завербованных в этот период — Белицкий, Геккер, Чайковский, Ольшанский, Сергеев и другие, все высокопоставленные военачальники.

«Завербованных много, — пишет Тухачевский. — Однако, несмотря на строгие внушения о необходимости соблюдения строжайшей конспирации, таковая постоянно нарушалась. От одних участников заговора узнавали данные, которые должны были знать только другие, и т. д. Все это создавало угрозу провала.

С другой стороны, успехи, достигнутые партией за последние годы в строительстве социализма, были настолько очевидны, что нельзя было рассчитывать на какое бы то ни было восстание с участием сколько-нибудь широких слоев населения. Политико-моральное состояние красноармейских масс было на высоком уровне. Невозможно было допустить и мысли, чтобы участникам заговора удалось повести за собой целую часть на выполнение преступной задачи. Надежды Примакова на то, что ему удастся повести за собой механизированные войска ЛВО, представлялись больше фантазией.