Юрий Поляков - В зоне риска. Интервью 2014-2020

– Сегодня в век толерантности якобы не модно говорить о том, кто ты по национальности, не модно, даже зазорно этим гордиться. Почему нам важно сохранить гордость за свое происхождение? К чему вообще может привести эта толерантность?

– Толерантность – это всего лишь деликатность, а не слепота. Можно не заметить, что в Турции христианскую святыню – Софию – снова сделали мечетью. А если это только начало серьёзной сшибки цивилизаций? Думаю, целенаправленное отучение людей от этнического самосознания, включая изъятие графы «национальность» из паспорта, – это примерно то же самое, что борьба с гендерной реальностью, пропаганда отклонений, замена пап и мам на «литерных родителей». Природу или Божий замысел (это как кому нравится) победить нельзя, можно только приблизить крах запутавшейся в нелепостях цивилизации. А этническое самосознание, вмещающее в себя историю, культуру, обычаи, веру своего народа, – важная часть нашего внутреннего мира. Иногда оно доминирует, иногда уступает первенство общегражданским чувствам, но у нормального человека никогда не исчезает. Да, есть люди с ослабленным, почти вытесненным национальным сознанием. Таким был, например, вождь Коминтерна Григорий Зиновьев. Но перед расстрелом молился-то он на иврите.

– Чтобы быть по-настоящему русским, достаточно просто родиться в России от русских мам – пап? Что в Вашем понимании быть русским? Русский, российский менталитет – в чём его особенность, в чём позитивные стороны и негативные? Почему русским больше свойственна разобщённость?

– Конечно, генетику никто не отменял, но, по-моему, русскость определяется в конце концов не происхождением, не кровью, а мироощущением, системой ценностей и приверженностью Отечеству. Грубо говоря, искренний патриот нашей исторической, большой России (не путать с расплодившимися ныне «бюджетными патриотами») для меня и есть русский. Среди главных наших черт: уживчивость, уступчивость, переимчивость, это уходит корнями в соседскую общину, характерную для восточных славян, но не германцев. К примеру, пришли мы на Кавказ и стали носить черкески, бурки, папахи. А вы хоть раз видели грузина в косоворотке? Именно поэтому русским удалось сплотить огромную державу. Но у этой «всеотзывчивости» есть обратная сторона: лишившись государственных скреп, в той же эмиграции, русские очень быстро ассимилируются. Мы так исторически сформировались, что не можем сохраниться как народ без государства. Власть при всех режимах эту слабость русских чувствовала и эксплуатировала. Наш огромный недостаток – мы не умеем системно спрашивать с власти соблюдения наших интересов, терпим, терпим, а потом вдруг выпрягаемся из бронированного державного воза. И начинается смута…

– Ещё в одной Вашей книге «Зачем вы, мастера культуры?» ставится вопрос: той ли дорогой идет наша культура? Что необходимо её мастерам, чтобы их вот так не вопрошали: «Зачем вы?»

– Боюсь, что не той… Настоящее искусство – это служение и колоссальный труд, а не гедонистическая самозанятость. Достаточно почитать сочинения лауреатов «Большой книги», чтобы понять: они даже не потрудились овладеть азами литературного ремесла. Самовыражение? Чушь! В искусстве можно выразиться только через мастерство. Другого способа нет. Меня беспокоит небывалое «ографоманивание» литературы. Меня тревожит разрушение русского высокопрофессионального традиционного театра и замена его многофункциональными полулюбительскими площадками. Разве нельзя было, к примеру, дать возможность Боякову и Прилепину тешить своё корыстное тщеславие на какой-то новой сцене? В том же невостребованном зрелищном комплексе в Коломенском? Зачем надо было разрушать уникальный доронинский МХАТ имени Горького? Оскорблять великую актрису и подвижницу театра? Во МХАТе имелся блестящий репертуар, свой преданный зритель, наконец, именно там старшеклассник мог увидеть нормативные постановки классики. А где? В Гоголь-центре, что ли? Как можно одной рукой вставлять «традиционные ценности» в Конституцию, а другой разрушать эти же самые ценности в реальном культурном пространстве? Кстати, моя книга «Зачем вы, мастера культуры?» открывается большой статьёй «Мельпомена поверженная», где я анализирую странности государственной культурной политики, категорически не соответствующей тем вызовам, которые брошены нашей стране.

– Насколько я знаю, Вы сейчас пишете книгу о своём советском детстве. Многие сегодня вспоминают, какое было счастливое советское детство. А счастливое оно было, потому что детство, или потому что советское детство?