Дмитрий Брикман - Детский недетский вопрос

А живем мы потому, что мы родились.

Для чего? Я рассматриваю слово «зачем» именно в этом контексте.

А это уже каждый выбирает сам.

Все внутри раздваивается… Я дам два ответа.

Я, конечно, как мальчик из хорошей московской семьи, в которого с детства вбиты представления о долге, чувствую, что обязан реализовать то, что во мне есть. И это я воспринимаю как долг. Когда я написал что-то, чем доволен, я чувствую себя хорошо. Словно я немножечко вернул то, что мне дали.

Есть второй ответ: чем ближе к старости, тем больше я хочу просто жить. Мне нравится этот процесс без всякого смысла. Вот сегодня было солнце, и ветер, и волны. Мне нравится просто сидеть и смотреть на это. И есть вкусную пищу, и хорошо спать, и дышать, и ходить, и думать свои необязательные мысли — мне просто нравится жить. И вот между бессмысленным и радостным существованием и неким долгом и раздваивается мой ответ.

10 ноября 2017 г.

Ефим Шифрин — артист.

Добрые смешинки живут где-то рядом с сердцем. А вот смешинки, которые рождаются от злорадства, от зависти, от неприятия другого человека, живут в другом месте, может, в печенке, в селезенке.

Какие смешинки сейчас живут? К сожалению, сколько я живу на этом свете, все время слышу, что смешинки сейчас не те, что были раньше: «Вот рааньше… Раньше были смешинки… Ничего похожего».

Я помню, как мы с моими ровесниками, уже будучи артистами, стояли за кулисами во время выступлений тогдашних «небожителей» эстрады. Жизнь свела меня с ними, и они как бы сдавали вахту нам. Так вот для каждого поколения смешинки от артистов, которые уже становятся памятниками из-за стажа, из-за возраста, из-за известности, становятся не такими безусловными, не такими безупречными. Иногда нам было даже досадно от того, с чем люди вошли в историю эстрады. Нам казалось, что это все очень пыльно, по-стариковски наивно. Сейчас я потихонечку подкатился к тому возрасту, когда смешинки «от меня», наверное, могут быть так же обсуждаемы тем поколением, которое дышит мне в затылок. Я понимаю, что для резидентов «Камеди клаба» мои смешинки тоже подернуты сединой. Но смена отношения к смешинкам ждет каждое новое поколение.

Мне нравится сам вопрос, потому что он, как все детские вопросы, наивный, а за ним может вырасти мудрость взрослого ответа.

Мне важно как актеру, чтобы смешинки просто жили. Потому что с человеком, для которого они вообще не существуют, общаться невозможно. Человек, лишенный смешинок, для меня просто истукан. Вам когда-нибудь приходилось встречаться с человеком, напрочь лишенным чувства юмора? Это же беда. Ты начинаешь с ним шутить, начинаешь понижать градус напряжения, иронии, лукавства и понимаешь, что не выходит.

Мне нравятся добрые свойства смеха, особенно в те периоды истории, когда случаются тектонические сдвиги в отношениях между странами, между людьми, когда вчерашние соседи становятся злыми старухами из коммунальной квартиры, плюющими друг другу в борщ. Вот тогда важно не поддаться на эту общую волну превращения смешинок в оружие, а надо запускать добрые смешинки, засыпать все эти щели непонимания, все провалы разлада между людьми.

6 лет, мальчик: «Кто тебе придумал твое лицо? А оно тебе подходит?» Е моем понимании существует два человека — актер на эстраде Ефим Шифрин и Нахим Шифрин, посты которого я читаю в Фейсбуке и считаю их очень глубокими, очень серьезными, очень тонкими и задумчивыми. У меня ощущение, что это два разных человека. Или я не прав?

Лицо, которое я сейчас ношу, мне нарисовали папа и мама. Иногда рисунок этого лица принадлежит папиной руке, а иногда я внешне вдруг превращаюсь в маму. Я слежу за собой как за другим человеком, я не понимаю, почему в какой-то период времени во мне высвечиваются папа или мама. Мне всегда казалось, что я похож на маму — я унаследовал ее актерские таланты, музыкальность, все, что связано с моей профессией. А иногда во мне проявляется папа, его лицо с глубоко запрятанными близорукими глазами — мне не нравится, что они сдвигаются к переносице, и я становлюсь беспомощным, вспоминая судьбу отца.

Потом на этот рисунок накладывается… Помните, в детстве была такая куколка, картонная или бумажная, для которой вырезали всякие платьица и прически, и ее можно было одевать как угодно. Так вот на этот рисунок, который так старательно выписывали папа и мама, жизнь меня заставила примерять вырезанные маски и одежды. Одна из них очень крепко приросла ко мне — это маска, которая возникла на эстраде. Я часто говорю о том, что, с одной стороны, я должен быть признателен ей за тот широкий круг незнакомых мне людей, вдруг ставших знакомыми. Это огромное число моих подписчиков, зрителей, читателей, которых я не знаю, а они меня знают. С другой стороны, у них складывается иллюзия нашего близкого знакомства, которая меня иногда ошарашивает или даже пугает.