Михаил Габович - Памятник и праздник - этнография Дня Победы

Подтверждение своим наблюдениям я нахожу в работе Карен Кёрбер, отмечающей, что «в случае с русскоязычными евреями “Великая Отечественная война” является центральным местом коллективной памяти». Она также указывает на то, что во многих обществах общины существуют различные нарративы по поводу празднования 9 мая. Поколение участников войны требуют отмечать этот день открыто. «Для этого у них существует украшенная наградами грудь, также как общее пение песен Дня Победы […,] поднятие во время торжеств российских флагов». С точки зрения коренных евреев [Alteingesessene] эта дата не только смещает фокус с жертв Холокоста, она также служит внешней легитимизации, придает самоуверенность русскоговорящим евреям в общине, поддерживает негативные стереотипы в отношении Германии как принимающей страны. Кёрбер приводит следующую цитату из интервью с русским евреем: «Речь не идет о том, что одна диктатура победила другую диктатуру. Тысячи, сотни тысяч евреев сражались в рядах Красной армии, потому что если бы Гитлер победил в войне, то тогда бы все евреи погибли. У евреев не было другого выбора. Они сражались за свои жизни, за свои семьи против социал-нациоанализма. Что бы произошло со всеми евреями, если бы советские проиграли войну? Кто бы остался в живых из евреев? Никто. Но, к сожалению, когда мы начинаем об этом дискутировать, немецкие евреи этого не понимают». В результате параллельно с образом жертвы, доминировавшим до недавнего времени в общине, слышны уже и воспоминания о сражавшихся с фашизмом «еврейских солдатах», освободивших свой собственный народ.

Со многими из этих наблюдений следует согласиться. Вместе с тем, описание «русскоговорящих евреев» в духе группизма приводит к конструированию гомогенного солидарного сообщества там, где его не существует. Безусловно «русскоговорящих евреев» многое объединяет, особенно в ситуации эмиграции. Но, вместе с тем, это очень дифференцированная среда. Как раз изучение памяти о войне демонстрирует, как по-разному актуальны события 1941–1945 гг. для одесситов, ленинградцев, москвичей, бакинцев и пр., и, кроме того, показывает еще и разнообразное отношение к 9 Мая внутри самих этих городских сообществ. Речь не только о поколенческих отличиях, но и о проходящих в этой среде дискуссиях по поводу традиций иритуалов.

Zentralwohlfahrtsstelle der Juden in Deutschland — Центральная благотворительная организация евреев Германии, берлинское отделение.

Россия в данном случае отождествляется с бывшим СССР— общей родиной всех переживших войну.

Прежний руководитель берлинского отделения ZWST.

Награды ветераны одевают только по праздникам. В повседневной жизни в Берлине ордена и медали они неносят.

В 2013 г. в рамках проекта «Памятник и праздник» в Берлине было записано в общей сложности 92 полуструктурированных интервью на немецком, русском и английском языках. Помимо подробной беседы с одним из организаторов «праздника-2» (см. ниже) это интервью продолжительностью от 1 до 22 минут с посетителями мемориалов в Тиргартене, Панкове и Бухе (8 мая), «музейного праздника» в Карлсхорсте (8 мая) и Трептов-парка (проходящих 9 мая «праздника-1» и «праздника-2», см. ниже). Интервьюеры: Полина Аронсон, Михаил Габович, Ансгар Гильстер, Алена Епифанова, Евгения Лёзина, Марк Сватек-Эвенштейн, Александр Формозов, Ольга Шонова. Интервью транскрибировали Алена Епфиванова, Янник Попелка и Мария Сакаева. Фотографы: Дарья Андреева, Полина Аронсон, Михаил Габович, Маргарита Кабакова, Милена Кремакова, Евгения Лёзина, Марк Сватек-Эвенштейн, Алла Тетерина, Ольга Шонова.

Цитируемые в статье интернет-источники указаны с датой создания. Дата последнего обращения ко всем онлайн-ресурсам — 27.06.2015.

Некоторые из этих аспектов подробно обсуждаются в моей статье, в которую вошли также материалы следующего исследовательского проекта, проведенного в 2015 г. Это, прежде всего, связь коммеморации с этнонациональной идентификацией, политические символика и активизм в контексте российско-украинского конфликта, освещение событий в немецкой прессе и сопутствующая ему моральная паника, роль коммеморативных артефактов и низовые инициативы — от протестных акций художников до деятельности поисковиков и местного «Бессмертного полка», а также сравнение с коммеморацией в восточногерманской провинции. Среди других, еще не раскрытых аспектов можно назвать в том числе роль местных и постсоветских политических партий и прочих организаций, значение коммеморации для межпоколенческих отношений и сравнение с коммеморативными практиками других (пост)мигрантских сообществ — турецкого, курдского, армянского, польского, югославских и т. д. См. также статью Севиль Гусейновой в настоящем сборнике об особенностях празднования Дня Победы членами «ленинградского» и «одесского» клубов в Берлине.