Евгений Панов - Душа не выстрадает счастья, но может выстрадать себя

Они долго лежали рядом – два облака, хотя как выглядел в тот момент сам Сенин, он не знал, – и разговаривали. Видение показало и описало ему конструкцию фильтра для воды, который он перед первым появлением нового гостя видел во сне, и предложило Сенину заняться реализацией идеи и производством этих, без сомнения, замечательных устройств. Нет, возразил он. Фильтр – хорошо, но займусь им как-нибудь потом. Сначала давайте разберемся с препаратом от язв и гастритов. Я, наконец-то мог выговориться Сенин, не могу до конца внедрить ни одной идеи, что получил от вас… кто бы вы ни были. Значит – не в коня корм. Значит, ваша помощь до людей не доходит. Может быть, виноват я, может быть, не я, а существующие на Земле, в стране порядки. Может быть, я категорически не гожусь на роль вашего помощника. Но если вы не даете мне свободы, если заставляете работать с вашими идеями, то должны мне помочь внедрить лекарство, это главное. А фильтр – подождет. Ну, а если не станете помогать, ничего делать не буду. Так и знайте!

Что отвечал призрачный гость, какие давал советы, подсказывал ходы, намечал планы, Сенин не помнит. Он давно заметил, что деловые подробности ночных встреч утром чаще всего исчезают из памяти. Идеи, решения, эскизы, рецепты – остаются, но прочее – редко. Наяву он просто действовал, делал то или другое, а происходило это в соответствии с разработанным во время ночного контакта планом или нет, точно до сих пор не знает…

А вот как окончилась та встреча с Видением, помнит прекрасно. Его душа вернулась в тело (при этом он почувствовал такую тяжесть, будто его придавили бетонной плитой), тело обрело подвижность, а Видение встало с кровати, выросло до потолка и сказало мысленно: знай, это не сон, и делай, что должен, а чтобы не забыл, что ты должен, оставлю тебе напоминание. Оно подняло руку, из нее выдвинулось нечто вроде шланга с иглой на конце и эта игла уколола Сенина в правый бок. Он попытался перехватить, отвести этот шланг, но не смог, и передал Ему – ладно, твоя взяла. Гость направился к окну и исчез. А у Сенина утром болел правый бок, и он понял, что Видение являлось не во сне. Бок болел долго, боль все усиливалась, а прошла только тогда, когда во время очередного контакта Сенин заговорил с Видением о сырье для изготовления фильтра…

После появления Видения – как понял Сенин, Оно подхватило эстафету контакта у Голоса, хотя, может быть, произошла лишь смена формы, а Сущность осталась той же – дела пошли веселее. Откуда-то появились влиятельные люди со средствами, желающие наладить серийный выпуск препарата, довольно быстро нашли и арендовали нужные производственные мощности. Но тут дело неожиданно застопорилось. Аттестовать производство никак не удавалось… Чиновник, от которого зависело решение, стоял насмерть, причем понять, чего он в действительности хотел, было невозможно. Во всяком случае, не денег – мзду он отвергал, а потом заявил, что ничего смотреть не будет, разрешения не даст никогда и выгнал Сенина из кабинета чуть ли не взашей, а назавтра – и влиятельных доброжелателей. Опять глухой тупик… В этот отчаянный момент Видение вышло на контакт и велело утром снова отправляться к чиновнику, оставлять у подъезда машину «под парами», идти в кабинет и… И что? – скептически спросил Сенин у Видения. Увидишь, отвечало То, главное, делай, как сказано.

Утром Сенин вломился в кабинет. Чиновник побагровел, затопал ногами, схватился за телефон, чтобы вызвать милицию, но неожиданно сменил гнев на милость и покорно сказал: поехали. В машине на протяжении всего пути он, как заведенный, твердил, что не должен ехать, не должен разрешать аттестацию, но безропотно, как в трансе, подписал бумаги, сетуя, что «свои не поймут». (Они и правда не поняли, вскоре отправив его на пенсию.)

Еще раз Видение прямо вмешалось в земные дела, когда Сенина совсем замучили пожарные. Под разными предлогами они не давали разрешение на эксплуатацию цехов, письменные обращения игнорировали и гоняли Сенина по кругу от одного командира к другому. Видение приказало к ним больше не ходить, а идти к другому человеку. И показало его портрет. Этот человек бескорыстно помог Сенину. Он решил вопрос одним звонком. На производство приехал большой пожарный начальник, сам напечатал разрешение на пишущей машинке, расписался и поставил печать, так что потом к Сенину не смел сунуться с проверкой, точнее, за «данью» не один пожарный…

Смена Голоса на Видение не улучшила совсем не безоблачных отношений Сенина с «покровителями». Хотя все пришедшие Свыше идеи неизменно оказывались работоспособными, оригинальными и плодотворными, а, будучи реализованы в машинах, устройствах, лекарствах, показывали хорошую эффективность, Сенин, честно говоря, в них до конца… не верил! По сути, он не верил очевидному, не верил своим глазам – как «ничья бабушка» из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, продолжавшая жечь лучину в залитой электрическим светом квартире. Абсурдность своего неверия Сенин понимал, но ничего не мог с собой поделать: непрошеные «дары небес» не принимала душа. Даже по прошествии многих лет общения он смотрел на каждый «подарок» с подозрением, как на «троянского коня», а за внедрение брался с неохотой, долго раскачивался и при возможности стремился передать реализацию собственных патентов другим людям. К неудовольствию Видения.