Виктор Тимченко - Модерный национализм. Глобальные катастрофы и как от них защититься

Человеческие ценности, очевидно, рождаются из человеческого разнообразия, то есть из неодинаковости. Либералы вроде бы ставят в центр всего человека, одновременно лишая его того, что собственно делает его человеком – самобытности.

Удивляет и агрессивность либералов относительно всего национального. Почему «поборники свободы» не находят в проповедуемых ими «общечеловеческих ценностях» такой ценности, как свободное выражение мнений? Ведь вряд ли может родиться плюрализм там, где не признаётся свобода убеждений каждого – какими бы неприемлемыми для других они ни были. Ведь, как говорила Роза Люксембург, «свобода – это всегда свобода для инакомыслящих».

Это происходит потому, что под лозунгом борьбы за «общечеловеческие ценности» (которые должны почему-то быть лучше национальных) на самом деле идёт борьба за денационализацию общества. Преуменьшая значение нации, либералы подрывают культурно-исторические корни каждого человека. Но нация – феномен не только культурно-исторический, но и этнический. А уничтожить этнические характеристики не в состоянии даже либерализм. Поэтому вряд ли «борцам с нацией» удастся когда-то добиться победы.

Возникает и вопрос симбиоза, общежития доминантного этноса (большей, ведущей нации) и рецессивного этноса (количественно меньшего народа) в одном географическом пространстве. Может быть только два разных отношения к доминантной нации людей, принадлежащих к ней не генетически, а только исторически и культурно, как лиц, испокон веков живущих на одной территории. Первое: я этнически не отношусь к нации, но это моя страна, я здесь вырос и выучился. Здесь похоронены мои предки. Они всю свою жизнь положили на алтарь этой нации. Я говорю на языке этой нации. Я уважаю законы и традиции этой нации. Возможно, у меня несколько другие религиозные взгляды, но я понимаю, что за них нельзя требовать политические дивиденды. В силу своего этнического происхождения я не считаю себя лучше других, но и мои соседи не считают меня хуже себя. Здесь живу я и моя семья, я работаю на благо этой нации, я отдаю все свои силы для благополучия и счастья этого народа. Поэтому я часть этой (этнодоминантной или политической) нации. Я принадлежу к ней не по крови, а по духу. Конечно, мой родной этнос мне тоже не чужд. Я знаю язык своего этноса, я уважаю его традиции. Я считаю его частью нации.

Позиция вторая: я живу среди этой нации, но она мне несимпатична. Мне безразлично, как у неё идут дела сегодня и что её ждет в будущем. С этой нацией я себя не идентифицирую, я этнически принадлежу к другой нации, которая мне ближе по культуре, языку, традициям, религии. Доминантная нация даёт мне какие-то преимущества (которыми я без оговорки на полную катушку пользуюсь), но это единственное, что связывает меня с этой нацией. Я болею за свой этнос, и если у меня будет выбор, на чью сторону встать, то я без сомнения встану на сторону своего этноса.

Вторая позиция абсолютно легитимна. Это тоже националистическая позиция – лишь «точка кристаллизации» в ней другая. Поэтому в этом случае возникает несколько вопросов: если ты нелоялен к доминантной нации, в которой ты живёшь, то что делаешь ты в этой стране? Не комфортнее ли будет тебе жить «среди своих» – если есть, конечно, в мире страна, где живут твои соплеменники? Если же у такого народа нет своей территории, если он живёт на территории «неродной» ему страны, то это хрестоматийный случай рождения новой нации. И эта нация по законам её развития и в соответствии с международным правом должна бороться за национальное самоопределение – вплоть до отделения.

Национализм не любуется собой, национализм не выискивает недостатки других наций, он лишь подчёркивает разницу между нациями, их колорит, их индивидуальность, непохожесть на другие. Без национализма, без определения этнических черт той или иной нации мировое сообщество было бы похоже на совокупность одноликих и усреднённых единиц, на манную кашу без масла. Вместе с тем национальное самосознание позволяет выделить в своём окружении «чужие» вкрапления, проанализировать их и, в случае их полезности, сделать их своим достоянием – на благо своей нации.

Если бы этот процесс самоидентификации и анализа не происходил, то европейцы не получили бы в своё время бумагу и фарфор (изобретённые китайцами), испанцы не приобрели бы культурные знания и навыки, принесённые в Европу арабами, а Россия так и не научилась бы брить бороды.