Кнут Гамсун - О духовной жизни современной Америки

И вот американки восседают в церкви — сплошь женщины лет тридцати — тридцати пяти, красивые, опрятные дамы, на которых смотреть одно удовольствие. Но может, им все же необходимо как-то загладить небольшую вину перед небесным Вашингтоном? Вот они с полной невозмутимостью и улаживают свои отношения с Богом. Моральный уровень этих дам нисколько не выше среднеамериканского, но также и не ниже. А это и есть главное.

Нравы и обычаи в Америке на первый взгляд те же, что и в Англии, особенно в крупных городах на Востоке страны этикет по форме больше всего схож с английским. В светском обществе самыми модными и престижными считают английские увеселения, английский стиль общения, английский спорт. Конные скачки, собачьи бои, бокс, охота, игры в мяч и крикет сделались самыми популярными и почитаемыми видами спорта — из тех, которыми занимаются на свежем воздухе. А в стенах светских «салонов» излюбленные интеллектуальные развлечения — чаепития и культ миссионерства, поедания бифштексов и споры о человеческой порядочности, равно как и о спекуляции на акциях горнодобывающих предприятий и железных дорог. Нью-йоркские щеголи вполне могут соперничать с лондонскими: их белые льняные костюмы, желтые весенние плащи, как и ленивые мозги, ничуть не хуже английских. А их супруги в богатых бостонских домах вряд ли уступят какой-нибудь английской леди в умении изящно пройтись по комнате, опуститься в кресло и «с величайшим тактом» вмешаться в чей-то разговор, да так, чтобы он тут же заглох. Большинство обитателей западно-американских городов потешаются над англичанами — над их бакенбардами, над их престарелой королевой и особенно над их британским произношением, но, в сущности, все американцы безмерно почитают Англию и с благоговением воспринимают те традиции чистейшего и неподдельного британского этикета, которые привозят с собой из Англии эмигранты. А приедешь в Вашингтон — увидишь, что там эти традиции почитают еще; больше, чем в любом другом уголке Америки. В здешнем? светском обществе, как в старшем, так и в молодом поколении, господствует британский дух и стиль. Иной раз при знакомстве с дочерью супруги вашингтонского богача увидишь, что ей отчасти передалась натура какого-нибудь секретаря британского посольства и поистине внедрилась в ее плоть и кровь; в манерах ее — этакая элегантная небрежность, в разговоре — подобающая флегматичность, да и шепелявит она великолепно. Правда, случается, что подобная дама неожиданно бежит в Канаду с неотразимым негром — папочкиным конюшим, но такое надо рассматривать как проявление атавизма, как рядовой случай самозабвенного возврата к примитивному человеку, к истинно американской натуре, неподвластной никакому воспитанию.

Национальный характер американского этикета, его отличие от британского в самом буквальном смысле слова определяется особенностями американской натуры; при всем внешнем сходстве американских нравов с британскими они все же по сути своей — американские. Англичане — аристократы, американцы — демократы, именно эти коренные различия в инстинктах обоих народов порождают различия в их нравах и обычаях и придают свою специфику этикету. Эти различия ощущаются даже при сравнении поведения обитателей американских Соединенных Штатов с поведением жителей британской Канады. Отправившись в путь по железной дороге и остановившись на одну ночь в американском, а на другую — в канадском отеле, сразу заметишь, что канадцы встречают гостя куда более почтительно, чем янки, и реплики их в разговоре тоже несравненно умнее реплик американцев. Чтобы ощутить это различие, достаточно ничтожнейших мелочей: предлагая вам стул, канадец сделает это с оттенком сердечности в голосе, а предъявляя вам счет для оплаты, не будет выглядеть таким кровопийцей, как его собрат американец, — все это мгновенно вызывает к себе симпатию клиента и представляется ему выражением иного, более возвышенного духовного склада. Натура американцев лишена благородства, их души демократизированы от начала и до конца, воспитаны в любви к нивелировке, к унифицирующему восприятию всего сущего, приучены к самовыражению, весьма далекому от аристократизма, — короче, американцы страдают духовной косностью. Тот или иной янки способен в совершенстве усвоить изящные манеры британцев, выучить назубок все формы британского этикета, но в душе он все равно останется тем же, нисколько не переменившимся обитателем прерий, по своему темпераменту не способным стать аристократом. У британца же есть традиция, элементы духовного аристократизма у него в крови, а янки — сегодняшний человек, парвеню, выучившийся хорошим манерам в порядке самообразования. Он напоминает человека, носящего аристократическое имя, но весьма простонародную фамилию: пусть даже имя вознесет его к вершинам британского лоска — все равно фамилия неизбежно обнаружит его плебейскую сущность.