Уэйд Грэхем - Dream Cities. 7 урбанистических идей, которые сформировали мир

В 70-е, 80-е и 90-е годы хабитаты, предложенные авторами «Метаболизма 1960», распространились по морям, под водой, на ледяных просторах Антарктиды и на земной орбите. Даже если связь между этими экспериментами и мечтами Кэндзо Тангэ и его коллег кажется довольно слабой, ранние идеи градостроительства с использованием новейших достижений техники и с вниманием к окружающей среде оказали огромное влияние на архитектуру современного мира в XXI веке. Одним из примеров может служить карьера британского архитектора Нормана Фостера. Он родился в рабочей семье, в конце 50-х годов изучал архитектуру в университете Манчестера, получил возможность пройти магистратуру в Йельском университете в течение академического года 1961–1962 – отчасти это ему удалось благодаря потрясающему таланту в создании чертежей и эскизов в перспективе. В Йеле Фостер учился у верного сторонника CIAM Пола Рудольфа, историка Винсента Скалли, соратника Эриха Мендельсона по работе в Лондоне, эмигранта из Восточной Европы Сержа Чермаеффа. Среди его учителей были калифорнийские модернисты Крейг Элвуд и Чарлз Имз, прославившиеся своими проектами квазиблочных домов. За год учебы Фостер посетил ряд зданий Фрэнка Ллойда Райта и Луиса Кана и побывал на Западном побережье в поисках свежих архитектурных идей. Какое-то время он вместе с рядом известных архитекторов (в том числе с Уильямом Вурстером) этого региона работал над проектом нового кампуса университета Калифорнии в Санта-Крусе. В Йеле он познакомился с британцем Ричардом Роджерсом и его женой Сью. Они тоже были в восторге от открытой и оптимистической американской архитектуры. Вернувшись в Великобританию, они начали вместе работать в Лондоне, но в 1967 году их пути разошлись. 1971 год стал значительным в судьбах каждого. Роджерс вместе с партнерами победил на конкурсе на строительство Центра Помпиду, а Фостер познакомился с Бакминстером Фуллером. У Фостера и Фуллера было много общего, в том числе, как вспоминал Фостер, чувство «нетерпения и раздражения от обычных способов действия» 35. Так началось долгое сотрудничество Фостера с компанией Fuller and Sadao, Inc. Вместе они работали над новаторским проектом подземного театра в Кембриджском университете, затем проектировали увенчанное куполом офисное здание для Оксфордского университета (здание получило название Climatroffice), где рабочие пространства располагались среди настоящих интерьерных садов, – это была переработка проекта американского павильона на выставке «Экспо-67». Эти проекты не были осуществлены, но концепция Climatroffice вновь возникла в проекте офисного здания со свободной планировкой для рекламной фирмы Willis Faber and Dumas в английском Ипсвиче. Из-за технических сложностей Фостер не смог реализовать свою концепцию в срок, но в построенном в 1975 году здании были использованы многие его идеи – в том числе изогнутые стеклянные перегородки и интерьерные сады. Перед архитектурой открылась новая дорога.

[Во второй половине XX века хабитаты распространились по морям, под водой, на ледяных просторах Антарктиды и на земной орбите. Идеи градостроительства с использованием новейших достижений техники и с вниманием к окружающей среде оказали огромное влияние на современную архитектуру. Бесспорно, это именно тот путь, каким сегодня хочет идти мир.]

Фостер активно работал над переходом от карандашей и настольных калькуляторов к компьютерному дизайну. В начале XXI века он писал: «Многие “зеленые” идеи, которые мы предлагали в наших ранних проектах, стали возможны только сейчас, когда в нашем распоряжении появились новые технологии» 36. Процветающая фирма Фостера более полувека продолжала проектировать самые разные здания: фабрики, офисы, музеи, концертные залы, спортивные стадионы, вокзалы, аэропорты, частные дома и многое другое. Архитекторы смело использовали весь диапазон мегаструктурных материалов и приемов. Бетон, стекло и сталь принимали плавно изогнутые формы благодаря параметрическому компьютерному моделированию. Так появились диагональные фермы, стальные модильоны, пространственные конструкции, обнаженная инфраструктура, мачты с оттяжками, натяжные системы, блоки и модули. Основное внимание уделялось эффективности пассивной и активной энергии, естественному освещению и вентиляции, сбору дождевой воды, высокой плотности застройки и транспортным связям – то есть всем компонентам вездесущей рубрики «устойчивого городского развития». Фостер часто говорит об «интеграции»: «Для меня оптимальное дизайнерское решение включает в себя социальные, технологические, эстетические, экономические и экологические соображения» 37. Он вторит метаболистам, которые верили в адаптируемость зданий: «Не предвосхитили ли идеи, стоящие за их проектами, потребности, которые в то время еще не сформировались? Только время покажет, поэтому мы строим здания, обладающие гибкостью и способные приспосабливаться к переменам» 38. И, действительно, анализ огромного количества проектов, осуществленных его фирмой, показывает, что Фостер активно использует перечень типологий, предложенный ранним поколением визионеров в начале 60-х годов. В его проектах часто появляются купола – куполом увенчано здание Рейхстага, нового здания германского парламента в Берлине, и Внутренний двор Британского музея. Ему не чужды большие по площади крыши – такую форму фирма выбирает для промышленных зданий и аэропортов. Портфолио компании заполнено транспортными проектами – лондонский аэропорт Стэнстед, вокзалы Кингс-Кросс и Сент-Панкрас, станция метро Кэнери-Уорф (со стеклянным куполом) и мост Миллениум, огромные аэропорты Пекина и Гонконга. Аэропорт Гонконга порадовал бы Кэндзо Тангэ – он построен на «новой земле» – острове 100-метровой высоты, который поднимали и расширяли в четыре раза. Ветряные турбины, интегрированные энергетические системы и коммуникационные башни расширили инфраструктуру проектов. Метаболистские идеи «органических» городов в небесах нашли отклик в ряде фостеровских небоскребов с атриумами и садами. Самым известным из них является главное здание немецкого банка Commerzbank во Франкфурте с 4-этажными атриумами и подвесными тематическими садами. Сады в той или иной форме присутствуют в большинстве зданий Фостера. Особое впечатление производит колоссальный купол Национального ботанического сада Уэльса и воздушные атриумы небоскреба Commerzbank. Фостер указал путь современному дизайну, который буквально одержим висячими садами, питаемыми и защищаемыми с помощью современных технологических средств. Такие сады буквально маскируют здания и возрождают город, покрывая его зеленой кожей, позаимствованной у природы.