Вокруг света №4 (2835) Апрель 2010

Полицейские забрали всех. Когда арестованных увезли, успевшая собраться толпа начала бить стекла, переворачивать машины и грабить магазины. Беспорядки постепенно охватили весь город, и Детройт запылал. В подавлении бунта участвовала национальная гвардия и федеральные войска. Правда, с войсками вначале возникла заминка. Президент Линдон Джонсон заявил, что пошлет военные подкрепления, только если губернатор Мичигана Джордж Ромни квалифицирует происходящее как восстание. Позже выяснилось, что Джонсон подзабыл конституцию — войска он имел право послать и без «восстания». Нерешительность президента понятна — он, столько сделавший для десегрегации и защиты гражданских прав, никак не ожидал от черных такой «черной» неблагодарности.

Бунт был подавлен через пять дней. Результат: 43 убитых, 467 раненых, 7231 арестованный, 2509 сожженных или разграбленных магазинов, 388 семей без крова, 412 зданий, подлежащих сносу. Общий ущерб — от 40 до 80 миллионов долларов (в сегодняшних ценах — от 250 до 500 миллионов). Но самое главное — бунт значительно ускорил бегство белого населения в пригороды (которое началось еще в 1950-е годы), вызвавшее цепную реакцию: резкое сокращение налоговых поступлений в городскую казну и соответственно урезание всех социальных и градостроительных программ, что, в свою очередь, привело к еще большему оттоку белого населения. Отношение к черному бунту у белых жителей города разное. Одни объявляют черное большинство нецивилизованным и неспособным к самоуправлению сбродом. Характерный пример — песня подпольной городской рок-группы «Рассерженные арийцы»:

«В этом городе видишь только почерневшее гетто —

Вот что бывает, если ниггеров выпустить на свободу,

Они жгут свой город и убивают друг друга,

Сжигают дотла брошенные дома».

Другие усматривают в поведении черных заговор. Первому чернокожему мэру Детройта (1974–1993) Колману Янгу приписывают лозунг: «Белые — вон из города!» В стенограммах его выступлений действительно слова «Вон из города!» отыскались, правда, относились они не к белым, а к «жуликам и грабителям, неважно с черной или белой кожей». К 1980 годам белое население из Детройта практически исчезло, а оставшиеся черные наконец осознали, что живут в руинах, далеко от заводов (которые тоже к этому времени выехали за пределы города), без шансов найти работу, без социальных услуг и медицинского обслуживания, с разрушенной системой образования, без будущего. Надо было найти виновных. И сегодня большинство черного населения города пребывает в убеждении, что нынешняя ситуация — результат заговора белых.

На самом деле обе теории заговора являются коллективными фантазиями. У бунта 1967 года не было организаторов и вдохновителей, он вспыхнул стихийно, но отнюдь не беспричинно — рост дискриминации, сегрегации (расового разделения), агрессивности полицейских (преимущественно белых), ограничения при приеме на работу, при поступлении в учебные заведения и тому подобное переполнили чашу терпения черного населения.

Бегство белых в пригороды тоже не было ни запланированной акцией, ни уникальным детройтским феноменом. По мнению некоторых исследователей, это реакция части белых на десегрегацию и особенно на знаменитое решение Верховного суда США по делу «Браун против Совета по образованию» (1954), фактически поставившее вне закона сегрегацию в школах. С другой стороны, черные активисты справедливо напоминают, что бегство белых в пригороды стало возможным только потому, что федеральное правительство вкладывало начиная с 1950-х годов огромные деньги в строительство системы хайвеев. Нельзя также не согласиться с французским социологом Лоиком Ваканом, который, увидев развалины Детройта, заметил: «Это не естественный процесс. Этому позволили произойти — в Европе такое было бы невозможно. Если бы 80% жителей Детройта были белыми, а не черными, то что-то было бы сделано, так или иначе средства бы нашлись».

И все-таки «позволили произойти» и «заговор» — совсем не одно и то же.

Ренессанс

Попытку возродить былое величие Детройта власти предприняли сразу после подавления бунта. В 1977 году было закончено строительство Ренессанс-центра по проекту Джона Портмана. Сооружение, выдержанное в типичном для этого архитектора стиле, представляет собой 73-этажный цилиндр гостиницы (это самая высокая гостиница в мире), окруженный четырьмя 39-этажными башнями офисов. Позднее к нему были добавлены еще две 21-этажные башни. Сегодня это один из самых больших в мире офисных комплексов общей площадью 511 000 м2.