Габриэль Городецкий - Роковой самообман

«6. Германский план состоит в следующем: атаки на Англию будут продолжаться с подводных лодок и с воздуха, но вторжения не будет. В то же самое время состоится наступление на Советский Союз.

7. Наступление будет осуществляться силами трех больших армий: первая базируется в Варшаве под командованием фон Бока, вторая — в Кенигсберге, третья — в Кракове под командованием Листа {796} 796 О точности информации см.: Whaley В. Codeword Barbarossa. Cambridge, Mass., 1973. P. 50 — 51. Пока советские архивы оставались закрытыми, труд Уэйли считался самым авторитетным и исчерпывающим из работ по этой теме. Он сохранил свою ценность, особенно в том, что касается дезинформации. Русские получили те же сведения по меньшей мере из четырех независимых друг от друга источников, см. прим. 42. .

8. Все организуется с величайшей тщательностью, чтобы можно было мгновенно начать наступление. Ничего удивительного не будет, если оно состоится в мае» {797} 797 FO. 371. 26518. С2919/19/18. Криппс — ФО и записка, 24 — 28 марта 1941. .

Как надеялся Криппс, если бережно и мудро распорядиться этой информацией, можно было бы привлечь Советский Союз к Англии. Вполне возможно, русские поймут всю тяжесть своего положения и задумаются о перемене своей позиции. Криппс, однако, настаивал на том, чтобы открыть данные сведения Майскому не впрямую, через третьих лиц, например, китайского или турецкого посла. «Окольный и тайный» подход, советовал он, «произведет большее впечатление, нежели прямой контакт, мотивы которого они могут поставить под сомнение». Начальство сразу отмахнулось от его предложения, считая информацию «составной частью "войны нервов" против Советского Союза, затеянной для того, чтобы вынудить его к более тесному сотрудничеству с Германией». Председатель Объединенного комитета разведки Кэвендиш-Бентинк отклонил отчет. С точки зрения немцев, оккупация России «…слишком большой кусок. Военное министерство не имеет подтверждений какого-либо роста численности германских войск на подступах к Советскому Союзу, не было и ни малейшего передвижения немецкой авиации в этом направлении. Поэтому представляется, что все эти немецкие угрозы Советскому Союзу имеют целью запугать Советское правительство, вынудить его к альянсу с Германией… и ввести в заблуждение нас».

Хотя сведения продолжали поступать с разных сторон, военная разведка, верная своей установке, отмахивалась от них, как от подброшенных немцами {798} 798 Ibid. 29479. № 1367/78/38. Военный атташе, Берн, 24 марта 1941, и записка майора Темплина, эксперта по русским делам в МИ-2, 31 марта 1941. . В различных подразделениях военной разведки появлялись и более взвешенные суждения о замыслах немцев, но в царившей там атмосфере их сбрасывали со счетов как «неубедительные» {799} 799 Hinsley F.H. British Intelligence. Vol. I. P. 446 — 450. .

По словам Черчилля, он почувствовал «облегчение и волнение», наткнувшись на донесение, поступившее из «самого надежного источника» англичан, «осветившее всю восточную сцену, как вспышка молнии». Речь идет об информации, полученной англичанами с помощью «Энигмы», машины, созданной ими для перехвата и дешифровки немецких военных радиопереговоров. Судя по перехваченным сообщениям, трем бронированным дивизиям и другим ключевым силам было приказано выступить с Балкан в район Кракова через день после присоединения Югославии к Оси {800} 800 См. ниже, с. 192-193. , однако они были отозваны обратно, когда немцы узнали о перевороте в Белграде. Внезапное перемещение крупных бронированных формирований на Балканы, а затем сразу назад в Польшу, по утверждению Черчилля, «могло означать только намерение Гитлера напасть на Советский Союз в мае… Тот факт, что белградская революция потребовала их возвращения в Румынию, возможно, заставил отложить это на июнь» {801} 801 Churchill W. Second World War. Vol. III. P. 319. . Но в самом ли деле Черчилля посетило блестящее озарение? Был ли этот отдельный рапорт единственной причиной, заставившей его изменить мнение о намерениях немцев и решиться послать персональное предостережение Сталину? Неужели Черчилль, в отличие от всех остальных в разведке и Форин Оффис, осознал близость подстерегавшей Советский Союз опасности? Как ему удалось предсказать вероятный срок вторжения — июнь? Ответы на эти вопросы раскрывают пагубное влияние, оказанное предостережением Черчилля на сталинскую оценку надвигающейся угрозы.

Подобно Сталину, Черчилль установил процедуру, в ходе которой первоначальные разведывательные донесения обрабатывались для него. Далее они просеивались майором Десмондом Мортоном и ежедневно представлялись Черчиллю в особой красной папке. Туда включались телеграммы посольств как враждебных, так и дружественных стран, но прежде всего — перехваты немецких военных радиопереговоров, полученные с помощью «Энигмы». В то время как военно-морской код был взломан и информация регулярно и бесперебойно поступала в Блетчли Парк, где производились многочисленные операции по дешифровке, переговоры вермахта все еще с трудом поддавались декодированию. Вплоть до начала операции «Барбаросса» к Черчиллю приходили лишь фрагментарные сообщения о наращивании немецких сил.