Александр Проханов: Хроника пикирующего времени

И конечно, удочерение девочки связано с предстоящим празднованием Победы. Это и есть настоящий финал войны, завершающий конфликт двух великих народов. Русские девочки, ставшие сиротами благодаря немцу Грефу, с благословения русского Президента становятся дочерьми немецкого канцлера. Ветераны Отечественной, согласившиеся принять участие в параде, станут шагать бодрее, узнав об этом судьбоносном событии. Не важно, что в дружественной Эстонии открывается монумент солдатам СС. Не пригласить ли их в Москву на празднование Победы? Президент Путин по‑немецки приветствует их в Кремле, пожимает руки, на которых еще не стерлись мозоли от «шмайссеров», с интересом рассматривает «железные кресты». Все ликуют, журналисты захлебываются от нежности, иерархи церкви, благословившие олимпийского Чебурашку, теперь благословляют акт великого примирения. Спикер Миронов вытирает батистовым платочком набежавшую слезу. Внук генерала Маргелова тихо рыдает. Нежная, сентиментальная мелодия «Хорста Весселя» ласкает слух кремлевских дам. Первыми не выдерживают и танцуют друг с другом Валентина Матвиенко и Людмила Путина.

Если кремлевские пиарщики, разрекламировавшие «удочерение века», полагают, что эта сладкая пилюля сдобрит «закон о льготах», — облегчит миллионам российских граждан путь в душегубки и крематории, несчетно расплодит сирот, — то они ошибаются. Их пропаганда — отвратительная смесь сусального золота, ядовитой слюны и тухлого рыбьего жира.

Есть химия революции, когда частицы общественной жизни начинают двигаться быстрее, в рассоле появляются загадочные элементы, вскипают пузырьки, выделяются газы, поверхность начинает дрожать и дергаться едкой огненной пленкой. И вот уже кроткие, как овцы, «яблочники» надевают черные хламиды моджахедов, мчатся мимо фасада ФСБ, заплевывая краской стелу «однопочечного» Андропова. «Красные активисты», утомленные думской волокитой старших товарищей, приковывают себя в центре Москвы к турникетам. Лимоновцы ставят завесу «красных дымов» перед носом ОМОНа, подставляя худые ребра под удары дубинок. Чернобыльцы, охваченные радиоактивным свечением, двигаются к Кремлю, собирая засевший в печени уран в «критическую массу» взрыва. Ученые, изможденные, как призраки, не отбрасывая тени, бредут к Фрадкову, протягивая к его тучному горлу костлявые руки. Губернаторы вылезли из верно‑подданнических сюртуков и направили челобитную Путину: «Царь‑батюшка, задолбал ты нас своими льготами…»

Власть обомлела. Лжет, юлит, изворачивается, как кобра, кусает себя за хвост. «Единая Россия», монолитная могильная плита, придавившая русскую жизнь, пытается возглавить протестное движение против себя самой. Интересен профсоюзник Исаев, «борец за интересы простых людей», которых партия власти сводит в могилы по миллиону в год. Примечателен Гудков, сиплая дудка ФСБ, когда‑то вместе с Бобковым давивший антисоветчиков, а теперь ставший «Цербером буржуазии».

Испаряется на глазах сусальная путинская идеология «процветающего государства», «Петровской империи», «народа‑богоносца». Не действуют блефы «борьбы с бедностью», «удвоения ВВП», «погони за оборотнями». Во всей обнаженной жути предстает комок разноцветной слизи, сожравший живые ткани страны, фиолетовая жуткая опухоль, пустившая метастазы по всей России, — коррумпированная власть, вампир‑миллиардер, беспощадный и кровавый бандит. Этот ком слизи сожрал Россию, лишил ее развития, истории, народонаселения. И покуда тянется судебная показуха с Ходорковским, сотни явных и неявных олигархов — нефтяных, алмазных, рыбных, зерновых — гонят за рубеж свои миллиарды. Скупают заграничные футбольные клубы, автомобильные заводы Британии, километры Лазурного берега, дворцы и недвижимость в Испании. Наполняют банки Швейцарии и Кипра «уведенными» навсегда миллиардами, предлагая русскому народу полюбоваться на яичко Фаберже, послушать тошнотворного Винокура, посмотреть, как сверкает бриллиантом пупок собчаковской дочки.

Сопротивление не сводится к экономической борьбе за льготы, снижение тарифов, «достойную жизнь трудящихся».

Оно не сводится к теоретическим симпозиумам, где обсуждаются модели общества, — капитализм или социализм, фашизм или либерализм. Самая совершенная идеология мертвеет, когда на нее смотрит жуткий моллюск власти. Любая экономическая доктрина превращается в «черную дыру» экономики, когда к ней прикасается рука олигарха из РАО ЕЭС.